Речь пойдет об оглашении, крещении и об исповеди
Я буду говорить сегодня о чине оглашения и крещения, что это такое. Мы приходим к таинству крещения с нашим покаянием, то есть нашим отвержением того греха, который был в нашей жизни до этого, и с желанием быть с Богом. Для того, чтобы мы могли лучше приготовиться в своем покаянии, чтобы мы могли лучше собраться и принести Богу наши грехи, можно накануне крещения встретиться со священником, и в беседе с ним рассказать всю эту пакость, которая в жизни накопилась. Для тех людей, кто уже крещен, но никогда не исповедовался, никогда не причащался, не жил церковной жизнью, это возможность прийти на первую в жизни исповедь.
Что такое исповедь, я тоже сегодня буду говорить, мы будем говорить об этих таинствах. Для тех людей, которые еще не крещены, это по форме то же самое, а по сути, немножко другое, потому что исповедь как таинство существует для тех, кто уже крещением своим вошел в Церковь на таинственном уровне. Поэтому для некрещенных это беседа со священником, которая помогает нам прийти к таинству с нашим покаянием. Для тех, кто уже крещен – это исповедь, которая позволяет человеку принять от Бога прощение за те грехи, в которых он раскаивается.
Как понимать, что Иисус пребывает с нами всегда. Что такое – сошествие Святого Духа?
За прошлые две лекции вы могли обратить внимание на некоторое противоречие. Мы с вами говорили о том, что Христос после Своего Воскресения сорок дней являлся ученикам, а потом вознесся, и воссел одесную Отца на небесах. Но когда мы читаем о том, как Он нам рассказывает строить свою жизнь, мы говорим о том же – нам нужно быть со Христом, вместе с Ним, нам нужно в Нем пребывать. Но как же, если Он где-то, а мы здесь, то как это все возможно? Он ушел или не ушел? Мы с вами говорили, что Он нам дает великое поручение – идите научите все народы, и вот Я с вами во все дни до скончания века (Мф.28:19-20). Как Он с нами, если Он там, как Он с нами?
И когда Иисус разговаривает со своими учениками, когда Он им объясняет, что Он уйдет к Отцу, Он видит, как они от этого огорчились, Он говорит — Вижу, что огорчилось сердце ваше, но не бойтесь, не оставлю вас сиротами (Ин.14:18). Я уйду к Отцу, и Я умолю Отца, и Он пошлет вам другого Утешителя, Духа Истины (Ин.14:16). И еще раз Он повторяет – Я уйду к Отцу, и пошлю вам нового Утешителя, Духа Святого, Духа любви и истины, и этот Дух, придя, научит вас всему, ибо Он от Моего возьмет и вас научит. И Он будет в вас говорить, Он будет в вас пребывать, и Он будет в вас говорить то, что Я говорил вам здесь (Ин.14:26).
То, что вы сейчас еще не можете услышать и понять, но когда придет Дух, когда сойдет на вас Дух, тогда вы поймете это, примите это и сможете действовать – вот, что Он говорит. Тем самым Он объясняет, что Его присутствие с нами остается неизменным. От того, что Он ушел ничего не меняется, потому что приходит Его присутствие другим лицом Троицы – Духом Святым.
В Троице невозможно различить Отца, Сына и Святого Духа, Бог един. Иногда мы можем как-то углядеть какие-то отдельные Лица, которые обращаются к нам, но по сути своей Бог един. И поэтому Христос говорит, что видевший Меня видел Отца (Ин.14:9), поэтому Он говорит – Я и Отец – одно (Ин.10:30). И точно так же, как Отец и Сын соединены воедино Духом Святым, Духом любви, единением в любви, точно так же они неотделимы и от Духа Святого. И кто принимает Духа Святого, тот принимает Сына, кто принимает Сына, тот принимает пославшего Его, то есть Отца. Таким образом, вся полнота богообщения нам подносится этим сошествием Святого Духа, вот что нам обещает Господь.
Он говорит нам, что наша жизнь будет строиться этим Духом Святым, потому что Иисус как человек – внешен по отношению к каждому из нас. Он может нам что-то говорить, мы можем Его слушать, не слушать, но Дух Святой входит внутрь нас. И если мы с вами говорили о Новом завете как о том, что изнутри изменяет нас, то значит, речь идет именно о действии Святого Духа изнутри нас. И поэтому сошествие Святого Духа, обещанное Иисусом, это неотъемлемая часть Нового завета. Если речь идет о том, что мы должны изменится изнутри, то значит, речь идет о том, что Духом Божиим должно происходить изменение внутри нас. Внутрь нас должен посеяться Дух Святой, то самое Царство Божие, то присутствие Божье, владычество Божье, о котором мы говорили в прошлый раз, оно входит в нас Духом Святым и растет, присутствие этого Духа растет.
Помните, мы с вами говорили о первой заповеди блаженства – блаженны нищие Духом. Просить Духа у Бога, Он и дает Духа Святого, если мы просим, именно это и происходит – в нас поселяется Божье присутствие Духом Святым. Это присутствие растет и совершает в нас новую жизнь и вхождение в жизнь вечную.
Как Дух может научить нас истине?
Иисус об этом еще говорит так – когда придет этот Утешитель Дух Истины, Он наставит вас на всякую истину. Он, придя, обличит мир о грехе, о правде и о суде (Ин.16:8). Что значат эти слова? Если мы хотим понимать, как нам жить дальше, то нам нужно видеть в нашей жизни, что есть грех, то есть, что неправильно, что есть правда как праведность, то есть соответствие воли Божьей, и как их различить. Потому что, если это все перепутано, мы не можем различить, мы не можем выбрать праведность. Чтобы мы могли выбрать праведность, нам нужно знать, что есть грех, что есть праведность и как их различить. Вот это и есть обличение, что есть грех, что есть правда и что есть суд.
Ясно, что если мы будем пытаться своими силами в этом разобраться, то мы с вами опять попадаем в 3 главу Бытия. Мы едим от того же дерева познания добра и зла, мы с вами в том самом грехе. Речь идет о том, чтобы не мы сами разбирали, но, чтобы под водительством Божьим это происходило. И это нам Христос и обещает, что Дух Святой, сойдя в нас, именно это и будет в нас делать. Он будет нам указывать, что грех изнутри нас, не снаружи, а изнутри, что есть грех, и чего мы не хотим, что есть праведность, чего мы хотим, и как между ними выбрать.
Как доверие ко Христу избавляет нас от греха
И дальше Иисус продолжает, что именно Дух скажет – о грехе, что не верят в Меня (Ин.16:9). Ой, как интересно! А мы-то думали, что грехов-то вон сколько – 613 заповедей в Ветхом завете, да еще Христос добавил сколько. Мы можем представить себе столько поступков, которые мы можем наворотить, и все это будет грех. А Он говорит, что Дух, придя, скажет, что грех в том, что не верят в Меня. Почему? Потому что верой мы соединяемся со Христом, верой во Христа, принятием верой того, что Он совершил для нас, для нашего спасения. Мы становимся причастными этому спасению, мы присоединяемся ко Христу, мы за Него цепляемся и проходим наш путь жизни дальше вместе с Ним. И если Он, будучи Сыном Божьим, различает, где грех и где праведность, правильно выбирает и не совершает греха, то, тем самым, и мы, когда уцепились верой за Него, мы не совершаем греха.
Об этом очень сильно говорит апостол Иоанн в своем Первом послании. В этом послании есть замечательные слова о том, что человек, который соединился со Христом, в котором Христос и который во Христе, не согрешает (1Ин.3:6), потому что согрешить не может. Действительно, Христос не может согрешить, это абсолютно противоположно Его сути. И значит, если я в Нем, то я тоже не согрешаю. Значит, если я действительно доверяю Христу так, что эта вера меня прицепляет к Его жизни, тогда никакого греха я больше не совершаю, никакого греха больше нет. Таким образом, все грехи тем самым сводятся только к одному – неверие во Христа, потому что если есть вера во Христа, то никаких других грехов нет.
Тогда, если я обнаруживаю за собой какой-нибудь грех, это значит, что я утерял веру во Христа, я оторвался от Него. Моя вера, которая у меня есть – я же знаю, что Он был – нет, это недо-вера, это полу-вера, четверть-вера, одна десятая часть веры, это что-то очень маленькое.
Помните, мы с вами говорили о том маленьком, которое растет. Вера относится к тому же самому, что-то маленькое, что растет. В какие-то моменты нашей жизни мы можем ощутить такую веру, которой горы можно двигать, бывают такие светлые моменты в жизни, в эти моменты мы не согрешаем. Это не мы, апостол Павел об этом говорит – не я живу, но Христос во мне (Гал.2:20).
И тот же апостол Павел говорит о том, что есть другие моменты, когда я не то, что хочу, делаю, а что ненавижу, то делаю (Рим.7:15). Есть разные в нашей жизни состояния, но суть в том, что всякий грех отныне, от пришествия Христа, означает неверие во Христа. И напротив, неверие во Христа неизбежно приводит к греху. И эта одна из тех истин, которые нам призван сообщить Дух Святой. Я не дух святой, я вам сейчас эту истину истолковываю. Но дело все не в словах, я могу это вам сказать словами, но Дух Святой, который входит в вас, Он это делает вашим внутренним достоянием, не словами, а внутренним достоянием. Вы изнутри уже понимаете, что доверие ко Христу избавляет вас от греха.
Что Святой Дух говорит о правде
О правде. Еще более неожиданная вещь. О правде Дух скажет, что Я – говорит Иисус, – к Отцу Моему иду (Ин.14:12). Ничего себе, что это значит? И какое это отношение имеет к тому, что нам нужно для нашей жизни? Ну, да, Он умер, Он воскрес, Он ушел к Отцу. И чего нас еще наставлять на истину?
Дело вот в чем. Если это правда, что Иисус идет к Отцу, то это означает, что этот путь праведности, путь восхождения к Богу существует, и он Иисусом проходится. Это и есть путь праведности, этот путь существует, и по нему идет Христос. Значит, соединение с Ним – это не только не грех, отказ от греха, отвержение греха, но и путь праведности. Мы не просто не совершаем греха, но мы совершаем путь праведности, когда мы соединены со Христом.
Это опять то же самое, вроде бы, опять Он говорит о соединении со Христом. Правильно, Он именно об этом и будет говорить, Он именно это и будет внутри нас совершать, наше внутреннее соединение со Христом, чтобы не грешить, но идти путем праведности, путем, который ведет к Отцу, путем, которым Иисус идет вместе с нами.
Что значит суд?
И о суде. О суде же, Он скажет, что князь мира сего осужден (Ин.16:11). Опять, ой. И что нам с того? Допустим, есть князь мира сего, есть сатана, допустим, он осужден, а нам-то как различить грех и праведность, нам-то как жить от этого?
Здесь есть очень важная для нас вещь, даже две. Первая, что осужден сатана. Не я, не вы, не он. Осужден, получает вечное окончательное осуждение сатана, не кто-нибудь из нас – это очень важная для нас вещь. Если бы Дух Святой не вложил в нас эту истину, то мы бы жили без конца под гнетом жуткого страха, страха постоянного и вечного осуждения. Куда мы идем? К вечному осуждению мы идем. И тогда жизнь на этом для нас заканчивается. Тогда, какой смысл нам уцепляться за Христа, если все равно в результате мы получим вечное осуждение? Нет. В нас сидит зло, и оно должно быть осуждено, но если мы уцепляемся за Христа, то наше зло с нас счищается, в Нем мы получаем прощение наших грехов. И осуждается только сатана. Именно это становится судом, возможностью для нас избрать путь праведности, ведь во Христе нам прощаются грехи, и мы уже не рабы греху. Мы уже способны идти путем праведности, потому что мы не рабы.
И второе. Он осужден, и это уже совершено, значит, зло окончательно побеждено. Мы еще до этого момента во времени не дожили, но в вечности, в сути того, что происходит, Христова смерть и воскресение – это то, что победило сатану. Помните, мы читали о том, что семя жены поразит семя змея в голову (Быт.3:15). Мы с вами говорили, что это пророчество о какой-то окончательной победе над злом, которая еще впереди.
Здесь говорится не о пророчестве, здесь говорится о том, что эта победа уже совершена. И тем, что мы входим в соединение со Христом, мы входим в отношения с Победителем, и тем самым мы становимся победителями сатаны. Значит, для нас с вами эта победа становится реальностью, мы уже вылезаем из этого жуткого зла, мы становимся причастными Божьей победе. И настолько, насколько мы входим в веру, в Царство Божие, в отношения со Христом, настолько мы и входим в победу над сатаной, в победу над смертью, в победу над всем этим злом, в котором лежит мир.
Вот, каково действие Святого Духа в нас, как оно должно произойти по тому, что Христос говорит ученикам.
Сошествие Святого Духа на апостолов. Книга Деяний апостольских
И перед тем, как уйти к Отцу в момент Своего Вознесения, прямо перед ним, Он еще раз обращается к ученикам и говорит – Оставайтесь здесь и вы примите силу, то, что Я вам обещал, и тогда вы станете Мне свидетелями отсюда, от Иерусалима, от Иудеи и до краев земли (Деян.1:4,1:8). И ученики Его слушаются, остаются в Иерусалиме и ждут десять дней. А на десятый день, то есть на пятидесятый день после Воскресения, происходит что-то совершенно невообразимое. Они собрались в горнице, в одной комнате вместе – ученики, Мария, матерь Иисуса. Они молились вместе, они ожидали. И вдруг сделался шум, как бы от сильного ветра, написано, и как бы языки пламени сошли на каждого из присутствующих (Деян.2:2-3). И в этот момент с этими людьми что-то произошло.
Если мы поглядим на учеников, что о них рассказывает Евангелие, мы видим, как они без конца не понимают Христа, как они ссорятся между собой. Они такие же люди, как мы, иногда нам кажется, что они даже глупее, чем мы, обычные люди. И потом, когда становится все очень тяжко, они Его предают. Не надо думать, что только Иуда Его предал. И Петр отказался от Христа, и ученики все разбежались. А потом Он воскрес и явился им, а они сидели, дрожа в комнатке, спрятавшись за запертой дверью. Они боялись, что за ними придут. Вот, Учителя распяли и за ними теперь придут, они страшно боялись. Пришел Иисус, Он с ними разговаривает, Он им продолжает объяснять то, что все это значило, все, что Им совершено. Все, что было предсказано в Ветхом завете, все Он им изъясняет. И мы видим, как они слушают и опять не понимают ничего. Он уже воскрес, а они, все равно, ничего не понимают, и они по-прежнему сидят и боятся.
В день Пятидесятницы уходит страх и возвращается взаимопонимание
Что происходит в день Пятидесятницы? В день Пятидесятницы, когда сходит на них Святой Дух, первое – они начинают громко славить Бога и выходят на улицу. Помните, мы говорили о том, что сразу после грехопадения Адам и Ева спрятались, потому что убоялись. Страх мгновенно начинает сопровождать греховное состояние человека. И мы видим первое следствие чуда схождения Святого Духа – исчезает страх. Вслед за этим они выходят на улицу, они славят Бога. Люди в первый момент, слыша этот шум, думают, что они пьяные.
Надо сказать, что иудеи жили в рассеянии по всему обитаемому миру, и на праздник Пятидесятницы собирались в Иерусалим, кто мог. И вот люди, приехавшие из разных стран, уже давно подхватившие языки тех стран, в которых они жили, вдруг обнаруживают, что ученики Христовы славят Бога не на своем родном языке, а на тех языках, которые принадлежат слушающим их людям. Люди понимают, что они славят Бога на их языках. А ученики не знают этих языков, ни одного из них. Это еще одно чудо, откуда оно, что оно?
Помните Вавилонскую башню, как происходит разделение людей на языки, и они перестают понимать друг друга? Пятидесятница возвращает из этого, люди получают возможность понимать друг друга. Сошествие Духа Святого изменяет нечто в человеке таким образом, что он становится способным к тому, чтобы понимать другого, говорить другому так, чтобы тот понимал. Человек начинает быть способным к полноте общения друг с другом. Ведь уже в третьей главе Бытия мы видели разделение между людьми, между Адамом и Евой, мы уже это видели. Пятидесятница начинает залечивать эти раны, разрывы, люди становятся способными к единству.
Проповедь Петра. Рождение Церкви
Что дальше происходит? Люди интересуются, а что же это такое, в чем же здесь дело. И тогда от имени всех начинает говорить Петр, он самый горячий, самый активный, еще по Евангелиям видно, что он лидер. Он говорит совершенно потрясающую проповедь, которую получасом раньше он ни за что бы не сказал, потому что он и слышал какие-то слова от Христа, но не мог их понять. Но здесь Дух, который сошел на него и действует в нем, вдруг все выстроил. В нем происходит внутренняя перестройка, и то, что он слышал и по идее мог бы уже знать, теперь может не просто понимать, что все это означало, но и проповедовать. И от этой проповеди немедленно обратилось и приняло крещение три тысячи человек.
Такого успеха у Иисусовой проповеди не было. Вот так происходит то, что добыто ценой крови Христовой – это соединение неба и земли, соединение Творца и творения. Христом соединяется небесное и земное. И тогда Дух, который принадлежит духовному плану бытия, принадлежит Богу, этот Дух Божий начинает действовать в земных условиях, как у Себя дома, потому что небо и земля становятся едины. Этот Дух Божий, Который есть могущество Божие, главенство в небесах, Он начинает действовать с силой, с главенством здесь на земле.
И эта Пятидесятница, это событие становится рождением Церкви. В этот самый момент схождения Святого Духа на апостолов, обычные люди становятся вместилищем Бога, местом, в котором пребывает Бог. И это и есть Церковь. И люди окружающие, видящие это присутствие, ощущающие присутствие Бога здесь, в этих людях, хотят к ним присоединиться. Именно этим объясняется успех проповеди Петра.
Люди, услышав его проповедь, спрашивают у них – тогда что же нам делать? Услышав очень тяжелые для себя слова обличения, они спрашивают у учеников – что же нам делать? И Петр мгновенно отвечает, ему это не было сказано впрямую, что нужно отвечать в таких ситуациях, но он, водимый Духом Святым, говорит – покайтесь и примите крещение во имя Иисуса Христа (Деян.2:37-38). И это и происходит, тем самым люди, принимая крещение, входят в Церковь. Церковь в первый же день возрастает от нуля до трех с лишним тысяч человек, вот такое это событие.
Дух стал основанием единства в первой общине
Что представляет собой Церковь, которая здесь рождается? Думаю, вы видели и не раз икону Пятидесятницы, икону схождения Духа Святого на апостолов. Обычно рисуется так: они сидят в кружочек, вместе с ними Матерь Божия. И сходит Дух Святой в виде языков огненных, у каждого над головой такой язычок пламени. Что это означает? Если я, допустим, в этом кружочке нахожусь, в этот момент я ощущаю, что со мной происходит, потому что из меня начинает литься хвала Богу. Я ощущаю, что со мной что-то происходит. Этого язычка, который сходит на меня, я не вижу, но зато я вижу, как сходит на других, и я вижу, как они начинают славить Бога. И я понимаю, это значит, что они принимают Духа Святого. Я могу догадываться о том, что я принял Духа Святого, но я точно знаю, что они приняли. Какое здесь основание для доверия друг другу!
Это те самые ученики, которые все время ссорились друг с другом, кто будет главный, кто будет второстепенный. С Пятидесятницы все это кончается, потому что каждый из них знает, что другой – вместилище Духа Святого, каждый из них знает, что в другом есть Божье присутствие. И именно из этого возникает то, на чем Церковь начинает очень быстро расти.
В книге Деяний апостольских говорится, что все ученики, вся Церковь, первая община – жили в единении, единым сердцем, единодушно. У них не было никаких распрей, у них было единое сердце, единая душа. Почему? Потому что каждый знал, что другой принял Духа Святого, каждый относился к другому, как к тому, в ком есть Божье присутствие.
Это то, что мы очень часто теряем в нашей церковной жизни. Мы видим в наших братьях и сестрах таких же грешных людей, как я. А это не так. Это люди, которые не только сотворены по образу и подобию Божию, как каждый из нас, но это люди, которые приняли Духа Святого, и поэтому Он в них присутствует, и поэтому Бог в них живет, и поэтому каждый из людей – это драгоценность, к которой нужно относиться крайне бережно, а мы гавкаем.
Церковь зародилась таким образом. Дух в ней действует, и Дух наставляет людей на истину. Мы можем прочитать еще несколько проповедей, совершенно потрясающих, как Дух проповедует через людей, и люди присоединяются и присоединяются. И люди начинают совершать чудеса, потому что Божье присутствие в них. Иисус обещает, что, когда вы примите Духа Святого, вы будете совершать больше того, что совершил Я. И так и происходит – их проповедь гораздо успешней, чем проповедь Христова, и чудеса они совершают не меньшие, и они воскрешают мертвых, много чего они совершают. То, что было сказано Иисусом – вы будете это делать, и они делают.
Как происходил рост Церкви
Такова Церковь, и это та Церковь, которую строил Иисус. Именно для этого Он и собрал учеников своих и три года ходил с ними, и учил, и объяснял. Являл им Свою безгрешную жизнь для того, чтобы потом, получив Духа Святого, все то, что в них запало во время жизни со Христом, чтобы все в них очнулось, чтобы все стало действовать. Это и происходит. Такая Церковь, где единая душа – это любовь, это видимая другими любовь. На любовь люди всегда летят, как мотыльки, и поэтому Церковь растет и растет.
Но мы живем в реальном мире, и люди, которые приходят в Церковь, это реальные люди. Мы с вами говорили, что люди разные. Кто приходит, всем сердцем уверовав и разделив с первой христианской общиной все, что у него есть, что есть в его сердце, что есть в его руках, все его имущество, он все приносит. Так Церковь и существует в первые дни. Все объединяют свое имущество, все становится общим, потому что единое сердце, единая душа у всех (Деян.4:32).
Кто-то приходит, может быть, немножко по другим мотивам, увлекшись, на эмоциональном порыве, не столько на духовном решении, сколько на эмоциональном порыве – туда все идут, и я тоже. Это уже немножечко другой мотив. Люди все разные, вера у всех разная, и тем самым с ростом Церкви появляется возможность вхождения в нее людей, чуть-чуть не достигающих уровня той веры. Мы читаем в книге Деяний, как такое происходит.
При этом, пока Церковь совершенна, пока все в ней хорошо, все в ней любят друг друга. Иудеи, враги Христа, враги апостолов, Синедрион, саддукеи, хотели бы как-то помешать. Видя, как растет это движение, они хотят сделать что-то, чтобы это прекратить. Они хватают Петра и Иоанна, приводят их на суд, начинают их там допрашивать. Они им отвечают, отвечают правду, впрямую, все, как есть, те скрежещут зубами, но сделать им ничего не могут (Деян.4). Это очень интересная подробность: когда мы действительно во Христе, в любви Божией, когда мы любим друг друга, нас укусить враждебный мир не может. Как для дьявола ничего не было во Христе, так и миру, который во зле лежит, не за что укусить нас, когда мы едины. И они, поскрежетав зубами отпускают Петра и Иоанна.
Происшествие с Ананией и Сапфирой
Вслед за этим книга Деяний описывает, что в Церковь пришла пара – Анания и Сапфира (Деян.5:1-11). Они пришли и, как и все, принесли свое имущество в Церковь, отдали, чтобы это стало общим, но не все. Они оставили себе заначку на черный день. Хорошо ли это? Может быть, и не очень хорошо, наверное, это не очень хорошо, но хуже всего, что они при этом сказали, что принесли все. Они уже крестились, они уже получили Духа Святого, все это уже с ними произошло, они вошли в Церковь, но они вошли на лжи, на обмане. И в некоторый момент вдруг открывается – Деяния не описывают, как это открывается, неважно, Дух Святой может и такие вещи сделать явными – вдруг открывается, что они принесли не все, а сказали, что все. И Петр спрашивает Ананию – это действительно так? Что происходит с Ананией в результате этого? Он падает замертво.
Нам страшно иногда об этом читать. Мы думаем – ой-ей-ей, тоже мне, любовь в этой Церкви, чуть-чуть ошибся, так тут смертью наказывают. Не наказывает никто, ни Петр не убивал этого Ананию, ни Бог не убивал этого Ананию. Что же с ним произошло? Когда вскрылось это дело, он вдруг увидел, что он совершил, он обнаружил свое падение. Из-за этого он и умер, он этого падения своего не перенес, когда оно для него стало фактом, его собственное падение. Понимаете, что такое настоящая Церковь? Если происходит такая червоточина, человек обнаруживает, что он и есть эта червоточина, он и есть это падение – он умирает, он не может дальше жить. С нами же это происходит на каждом шагу. Мы обнаруживаем свое падение, конечно, совесть-то есть, мы тоже осознаем свое падение – да, упал, неприятно немножко, ничего, пойдем дальше. Вот, на какой высоте находится та первая церковная община. Падение с этой высоты приводит к смерти. Мы с вами чаще всего наблюдаем Церковь, находящуюся в состоянии тоже летающей, но так низэнько-низэнько, откуда, если упадешь, сильно не разобьешься. Есть разница, падать с десятого этажа или с первого. Первая Церковь на десятом этаже, и оттуда упал Анания.
Вслед за этим, когда его похоронили, пришла его жена, и как бы все в порядке. Все в порядке? Говорит – да, все в порядке. Ей говорят – вот входят те, которые хоронили мужа твоего. И тогда с ней происходит то же самое, и она точно так же разбивается насмерть. Падение с десятого этажа смертельно, ничего тут не сделаешь. Падение с первого этажа – так, почесал ушибленное место и пошел дальше.
Но Церковь всегда будет помнить первые дни своего существования, потому что именно это то, что должно быть, именно такой должна быть Церковь, и она есть такая. Это не то, чтобы вся Церковь стала плохой. В Церкви всегда есть предельная святость. В нее проникает грех, в нее проникает наша человеческая пакость. Но Церковь – это сосуществование Божьей праведности, Божьего присутствия и нашей человеческой пакости, которая в Церкви имеет возможность уходить, очищаться.
Христос продолжает в Церкви путь искупления
После этих событий с Ананией и Сапфирой апостолов опять хватают, и опять ведут в суд. Обратите внимание, их бьют, их побивают довольно сильно и отпускают. Все-таки, отпускают пока, но очень сильно побили. И апостолы после того, как их побили, идут и радуются (Деян.5:40-41). Чего им радоваться? Их побили. Они идут и радуются, потому что понимают, что тем самым, что они пострадали, они продолжили путь Христов. Христос страдает, будучи безгрешным за грехи человеков. Церковь, истинная Церковь, будучи безгрешной, страдает. Апостолы ни в чем не виноваты, но они добровольно принимают на себя страдания за тех, кто вносит в Церковь грех.
Процесс искупления греха, который совершает Христос, продолжается в Его присутствии в Церкви. Церковь – это Божье присутствие, и значит, продолжение Его действия. Если Он совершает Свое искупление, то и Церковь продолжает этот же путь. И апостолы так это и воспринимают. То, что их побили, это их соединение со Христом в Его страданиях, это продолжение искупительного действия Христова.
История с эллинскими вдовами
После этого совершенно жуткая история. В Церкви, которая стала большой, при раздаче провианта, того, что необходимо, забыли эллинских вдов (Деян.6:1). Эллинские вдовы – это особая статья. Вдовы вообще в Израиле бесправные, самые незначительные, потому что женщинам работать было нельзя. Они не работали, их должны были содержать мужчины. Вдова – это женщина, у которой муж умер, и еще вдобавок это значит, что у нее нет взрослых сыновей, которые ее содержат. Это человек, который сам свою жизнь поддержать не может никак, если что-то за жизнь скопилось, тогда за счет этого она и живет, и все. Эллинские – это значит, прибывшие из рассеяния. Это тоже еврейки, но пришедшие из стран рассеяния, родившиеся где-то там, а теперь переехавшие по каким-либо причинам в Израиль.
В Израиле до сих пор разное отношение к людям, которые родились в Израиле и к тем, кто приехал в Израиль. Точно так же и было тогда: люди, которые родились в Израиле – они настоящие, а те, которые были в языческих странах, они общались с язычниками, они не такие чистые. Поэтому эллинисты всегда второстепенные по сравнению с местными.
Так вот, эллинские вдовы в результате – это самые незначительные люди в этой перво-христианской общине, самые несчастные. Но ведь Христос пришел именно к таким! Есть разброс – есть люди счастливые, есть люди несчастные. Если Бог цепляет за верхний уровень, начинает тащить вверх, то счастливые становятся еще более счастливыми, а несчастные-то все равно остаются. И тем самым по нижнему уровню определяется общий уровень несчастья, ничего не получается. Иисус приходит на самый нижний уровень нашего бытия. И Он поднимает несчастнейших, Он пришел к грешникам, к самым страдающим, и Он не случайно говорит – Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я дам вам покой (Мф.11:28). Он дает покой, Он дает жизнь, Он дает счастье самым несчастным. Поднимая несчастных, Он поднимает всех. И поэтому, уж кого никак нельзя забывать, это самых несчастных.
Именно их забыли в Церкви, и это катастрофа. Это означает, что в Церкви не хватает любви. Церковь – это место присутствия Бога. Бог есть любовь, значит, в Церкви не хватает Божьего присутствия, в Церкви мало любви. Это грех, проникший в Церковь. Как отвечает Церковь на это безобразие? Два ответа, вот посмотрите.
Обнаружив это, апостолы собираются и решают поставить специальных людей в Церкви, которые будут следить за раздачей, чтобы в Церкви был порядок (Деян.6:2-6). Так появляются первые дьяконы, тем самым появляются первые профессиональные служители Церкви. Из этого потом будет постепенно вырастать вся иерархия. Иерархии в первые дни существования Церкви нет совсем. Иерархия появляется как ответ на проникновение в Церковь греха, потому что беспорядок – это страшно. Церковь, в которой есть любовь, не нуждается в порядке, потому что любовь сама всем правильно управляет. В Церкви, в которой любви не хватает, нужен порядок, и тогда появляется структура, тогда появляется иерархия. Это первый ответ.
Мученичество перводиакона Стефана
Второй ответ. Первый же из этих поставленных дьяконов Стефан в следующей же главе книги Деяний погибает. Стефан идет проповедовать. Он был замечательный проповедник, его хватают, ведут в суд, суд его судит (Деян.6:8-15). Он там произносит великолепную защитительную речь (Деян.7). И уже понятно, его судить не за что, его надо отпускать, он выдает такое знание исследования закона, что просто цепляться не к чему. И в последний момент, когда уже вроде бы его вот-вот отпустят, он взирает на небо, в нем что-то такое всколыхивается, и Духом Святым он вдруг говорит – вот я вижу Сына Человеческого, стоящего одесную Отца (Деян.7:56), то есть, произносит то, что для слушающих его судей кощунство. И они побивают его камнями (Деян.7:57-59).
Тем самым он, водимый Духом Святым, добровольно идет на смерть. Почему? Он, может быть, сам этого и не хотел, но Духом Святым ему было открыто, что именно в этом сейчас его путь – продолжить искупительное действие Христово. И с этого начинается мученичество как ответ Церкви на греховность, как продолжение искупительного действия Христова в этом мире. И мученики идут на смерть. Слово мученик, мартирос по-гречески, означает свидетель. Люди своей смертью свидетельствуют о том, что Христос победил, о том, что это все истина. И эти мученики, идя на страшную смерть, действительно мучительнейшую, они всегда в радости, потому что для них это соединение с Тем, Кого они больше всех любят, соединение со Христом, продолжение Христова пути. Это Церковь.
В чем единство вселенской Церкви?
Когда мы произносим слово Церковь, мы понимаем очень разные вещи за этим словом. Когда вы слышите слово Церковь, что в первую очередь себе представляете? «Луковку». Есть Церковь, про которую мы читаем в книге Деяний, там нет никакой луковки. Это та самая Церковь, в которой и мы сейчас с вами находимся или в которую мы собираемся ходить. Это та самая Церковь. Чем же она та самая? Та была где и когда? А наша здесь и сейчас. Почему это та же самая Церковь, что создает это единство Церкви? Божье присутствие в людях.
Есть понятие Церковь как нечто – от Пятидесятницы и впредь – объединяющее всех людей, верою своей хоть как-то прицепившихся ко Христу. Насколько они верою прицеплены ко Христу, настолько они члены Церкви, настолько они в Церкви. Насколько они еще «недоприцеплены», насколько в них еще сидит грех, они не принадлежат Церкви, они принадлежат миру сему. Каждый из нас одной ногой там, другой здесь. Граница Церкви и мира проходит не между людьми – эти люди в Церкви, а эти в миру. Эта граница проходит по каждому из нас, внутри нас.
Таким образом, увидеть такую Церковь совершенно невозможно. Кроме того, что она состоит из людей, которые жили когда-то и где-то, и людей, которые еще будут жить когда-то и где-то, которых мы не можем увидеть, она еще и из нас-то состоит из половинок, из четвертинок. То есть, единство людей, в которых живет Бог, соединяющий этих людей любовью, – невидимое единство, но то, которое мы знаем, что оно есть. Мы знаем это верой нашей, верой в то, что говорил и делал Христос. Он строил Церковь, Он ее построил, Он именно это построил. Книга Деяний апостольских нам и рассказывает о том, как эта Церковь начиналась и как она функционировала. Мы можем проследить ее действие с тех пор и до наших дней.
Что такое поместная Церковь?
Есть за словом Церковь другое значение. Мы говорим – Русская православная церковь, или мы говорим – Католическая церковь, или мы говорим – Антиохийская церковь, Константинопольская церковь, можем самые разные такие слова использовать. Что это такое? Это не часть Церкви. Та Церковь, о которой мы говорили сначала – она в вечности, ее невозможно увидеть, потому что она существует в духовном пространстве, во вневременном, в вечном. Но есть проекция этой Церкви на наше время, на наше место. И поместная Церковь, люди, которые сейчас здесь живут и объединяют себя в Русскую православную церковь – это есть такая проекция.
Когда мы говорим – Русская православная церковь, мы представляем себе людей, живущих в этой стране и еще где-то в других странах немножко, священников, епископов, патриарха, наших прихожан, всех, всех, всех, мы понимаем – мы одна Церковь. Это трудно увидеть, но при желании возможно, в принципе возможно всех собрать и этот набор людей увидеть. Но это уже набор конкретных людей, не половинок, не четвертинок, а людей, которых мы можем потрогать и пощупать. Таким образом, в это понятие входит нечто от невидимой вечной Церкви. Оно в этой Церкви тоже присутствует, Божье присутствие есть в этой Церкви. Но, кроме того, в этой Церкви, которую мы можем увидеть и пощупать, есть и присутствие того, что мы наблюдали в книге Деяний апостольских, есть проникновение греха человеческого вместе с конкретными реальными людьми.
Церковь как приходское собрание
И третье значение – «луковка». Это храм, куда приходят люди, с которыми мы сталкиваемся чуть ли не каждый день, совершенно конкретные люди. Те, которых в поместной церкви мы в принципе можем увидеть и пощупать, но мы этого никогда не делаем. А вот этих людей мы действительно видим и щупаем. И этих людей мы, подчас, знаем как облупленных и знаем, сколько в них всякого безобразия наворочено. И здесь, в этом человеческом скоплении нашем очень просто взять и сказать – а здесь же одно безобразие и есть, это коллектив, бригада, я не знаю, что. Очень много людей приходят в Церковь, желая увидеть ту самую Божию любовь, сталкиваются с повседневностью православного прихода и вылетают пулей – нам этого не надо.
Для того, чтобы увидеть в этой двойной проекции поместной церкви на наш приход, все равно увидеть Божье присутствие, что оно есть, нужна вера. Люди приходят сюда для того, чтобы посмотреть и уверовать. Это трудно. Когда видишь реальных людей, очень трудно уверовать. Хотя все-таки, слава Богу, что-то получается. Но важнее то, что и на этом, самом нижнем уровне существования Церкви Бог все равно присутствует.
Сам Христос дал нам удивительные слова, которые нас в этом поддерживают, Он сказал – где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф.18:20). И поскольку в Церковь мы собираемся не ради друг друга, не ради хорошего общения, не ради красивой музыки, которая здесь поется, не ради вкусного запаха, а ради Христа, и нас, по меньшей мере, двое, а то и трое, а то и три тысячи, то Он присутствует здесь. Он присутствует по Его обетованию. Не потому, что мы так придумали, не потому что мы так захотели, потому что Он так сказал. И тем самым, Он этим обещанием поддерживает наш самый маленький уровень единства, и в нем Божье присутствие точно такое же, как во всей вселенской невидимой Церкви. В ней Бог присутствует полностью, и здесь Он присутствует полностью.
Беда в том, что Он здесь присутствует, но присутствует и грех, поэтому Церковь – это место, где происходит борьба, где Бог постоянно побеждает наш грех. И мы приходим сюда к Богу для того, чтобы Он побеждал наш грех, для того чтобы расти к Нему, для того чтобы следовать к Отцу путем Христовым. Вот, для чего мы здесь в Церкви.
Вот три значения слова Церковь, которые мы обычно используем.
Церковь как Божье присутствие в мире. Что такое таинство?
Теперь об этом поговорим немножечко с другой стороны. Итак, что такое Церковь, чем Церковь отличается от любого другого образования среди людей? Только одним: Церковь – это Божье присутствие в этом мире. Только этим присутствием Церковь отличается от не-церкви.
Божье присутствие в этом мире. Не кажется ли вам, что за этими словами стоит некоторая тайна? Вы можете себе это представить – Божье присутствие в этом мире? Мы можем говорить эти слова сколько угодно, но понимаем ли мы, можем ли понять до конца, что это означает? Бог, Который есть Дух, Бог, Который больше всего этого мира, потому что Он его сотворил. Как Он присутствует в этом мире? Не знаю, здесь есть некоторая тайна. И это в православном богословском лексиконе так и называется словом таинство. Таинство – это нечто до конца неопределимое, то, что мы никогда не в состоянии до конца постичь, потому что в этом присутствует Сам Бог. А Бога мы никогда не в состоянии до конца постичь. Он больше всего, что мы можем себе представить. Поэтому, если здесь есть Сам Бог, то здесь есть тайна, здесь есть таинство.
Таким образом, Церковь есть таинство Божьего присутствия на земле. Вся Церковь – одно цельное совокупное таинство. Но, это не просто место присутствия, а это жизнь. Каждый из нас приходит в Церковь и в ней, в этой Церкви, совершает свою жизнь. А в жизни есть разнообразные события, и Бог участвует в разнообразных событиях нашей жизни. И в Церкви принято единое таинство присутствия расщеплять на несколько таинств, которые показывают, как Бог присутствует таинственным образом в некоторых основных событиях жизни каждого христианина, каждого человека, пришедшего в Церковь. Тогда эти события должны покрывать все основное, что в жизни человека происходит.
Таинство вхождения в Церковь. Крещение
С чего тогда такая таинственная жизнь в Церкви начинается? С рождения. Не с рождения ребенка, а с рождения христианина. Когда рождается христианин? В крещении. Кто веровать будет и крещен будет, тот спасен (Мк.16:16). Как, что нам делать? – спрашивают у учеников. Покайся и крестись во имя Иисуса Христа. Идите и научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа (Мф.28:19). Все эти слова как раз и говорят о том, что именно крещением во имя Божие, во имя Отца и Сына и Святого Духа, мы с вами и рождаемся в новую жизнь. Таким образом, первое таинство – это таинство вхождения в Церковь.
Это таинство большинство из вас уже пережили, но может быть, плохо помнят о том, как это было, или когда это происходило. Даже если вы помните, все равно, не понимали, что с вами происходит. Я сейчас немножко для вас и для тех, кто еще будет креститься, расскажу о том, как это происходит и что это такое.
Почему крещение, почему погружение в воду? Мы уже с вами говорили об этом, когда говорили об Иоанне Крестителе. Но то было крещение покаяния – я каюсь, я прихожу для того, чтобы с меня это омылось, я совершаю это как знак того, что я хочу покаяться. Иоанново крещение не смывает грехи, это только наш шаг к тому, что мы хотим, чтобы это происходило. Но крещение Иисусово смывает грехи, потому что Иисус, входя в воды иорданские, принимает на Себя наши грехи. И значит, если мы входим в эти воды иорданские во имя Его, не во имя Иоанна Крестителя, не во имя своего покаяния, а во имя Христово, то тогда мы верой своей доверяем Ему свое очищение. И этой водой, в которой Он Сам стоит, Он омывает нас. Это раз.
Второе. Погружение в воду всегда на библейском языке символизирует смерть. Израиль никогда не был мореходной нацией, и моря там всегда боялись, и утонуть всегда боялись. Поэтому у них было представление, что туда вглубь – это страшная вода, море – это вода смерти. Вот река, ручей – это другое дело, это вода, из которой можно напиться, это вода жизни, а вода моря – это вода смерти. И когда человек погружается в воду, он погружается в смерть.
Об этом в чине крещения нам каждый раз напоминает Церковь. Мы, погружаясь в воду, погружаемся в смерть Христову. Мы соединяемся со Христом, ведь именно в этом состоит рождение к новой жизни – соединиться со Христом, мы соединяемся с Ним в Его смерти. И тем самым Его смерть становиться нашей, и Он, умерший на кресте, уже умер за нас. И тогда именно Его смерть очищает нас от греха, становится искуплением за наши грехи. И именно Его смерть становиться тем, что лишает силы смерть нашу. Мы уже после этого можем не умирать, поскольку мы приняли на себя смерть Христову. Я говорю сейчас не о физической смерти. Физическая смерть теряет при этом свое значение, мы будем об этом еще говорить. Речь идет о том, что мы становимся причастными не смерти по грехам нашим, но вечной жизни по очищению от греха. Это погружение в воду.
И выход из воды есть соединение со Христом, выходящим из смерти, то есть с воскресением. Когда мы соединяемся со Христом в Его Воскресении, наше воскресение для нас уже будущий факт, уже факт. Мы уже воскреснем оттого, что мы приняли крещение. Это факт, потому что воскрес Христос, и мы с Ним соединились.
Мы приходим на это таинство нашей верой в то, что совершил Христос. Это имеет для нас значение. Но совершает все это с нами Сам Бог, совершает это с нами Христос, это Он берет нас и проводит через воду смерти в воскресение. Не мы крестимся, но Бог нас крестит, не священник нас крестит, но Бог нас крестит. Именно поэтому это таинство, что здесь совершает нечто Сам Бог, а не я и какой-то другой человек.
Чин оглашения
Итак, это первое таинство, что в нем происходит, как оно происходит. Я уже упоминал сегодня, что оно состоит из двух частей. Первая часть – это наша человеческая часть прихода к таинству – кто веровать будет, и крещен будет, тот спасется. Мы приходим на крещение нашей верой, это есть некий шаг, который за нас Бог не сделает. И вот этот шаг в церковной традиции оформляется чином оглашения – первой стадией крещения. Мы приходим на это нашей верой.
Именно здесь, в этой части чина крещения ничего таинственного не происходит. Бог в этой ситуации пассивен, он принимает от нас наше свидетельство веры. Мы исповедуем перед Ним, перед всем миром и перед Церковью, которая нас принимает, то, во что мы верим, и даем обещание отречься от сатаны, от всех дел его, от всего, что связано с грехом. Я волей своей хочу от этого отказаться, и я сочетаюсь со Христом. Я волей своей хочу соединиться со Христом. Вот и все, что здесь важного происходит.
Происходит это определенным образом. Мы приходим на это дело вместе с нашими крестными. Крестные – это те, кто уже в Церкви, и кто берет на себя ответственность за ваши первые шаги на пути церковном, те, кто могут вам помочь в этих первых шагах. Эти первые шаги не всегда легкие, и человеку нужна помощь от тех, кто старше него по христианскому возрасту. Не обязательно старшего по возрасту физическому, но по христианскому возрасту. Бывает, люди по сто лет в Церкви, а, все равно, ничего не знают. Вот Иоанн Златоуст крестился в возрасте где-то лет за сорок. К тому времени им уже многие богословские вещи были написаны. Как определить возраст христианина, я не знаю, это ваша проблема. Самое главное, это должен быть человек, вере которого вы доверяете. Может он вас завести потом куда-нибудь не туда? Конечно, может. Но вы не обязаны быть в подчинении у ваших крестных. Крестные – ваши помощники, а не те, кто за вас решает все ваши проблемы.
Так вот, перед лицом здесь собравшихся, мы даем эти самые обещания. Как это делается? Все собрались, священник произносит несколько предначинательных молитв. Очень интересно, что парочка из них обращена не куда-нибудь, а к сатане. На самом деле, они обращены к Богу, но эта молитва к Богу о том, чтобы Он запретил сатане, у которого в рабстве сейчас находятся эти люди, которые пришли креститься, чтобы Он запретил сатане сейчас мешать, на некоторое время нейтрализовал его господство. Никто из людей это сделать не в состоянии, никто в состоянии противиться сатане, но Бог все может. И это первая часть. Ты его сейчас не тронь, он должен быть освобожден от этого рабства для того, чтобы сказать то, что он сейчас скажет, свободно, чтобы это действительно шло от его воли.
После этого священник просит оглашающихся повернуться лицом на запад, от алтаря, если это в церкви происходит. Почему от алтаря, если в алтаре Бог, то там кто? Да. И задает вопрос –отрицаешься ли сатаны и всех дел его, и всех служений его? Правильный ответ, как вы думаете какой? Отрицаюся. Произносится это лицом туда, это вызов сатане, я от него отказываюсь. Три раза задается этот вопрос, чтобы не было никаких сомнений, три раза правильный ответ – отрицаюсь. После чего мы поворачиваемся на восток, к Богу, и следует другой вопрос – сочетаваешься ли Христу, хочешь ли соединиться со Христом? Как не трудно догадаться, правильный ответ – сочетаваюсь. Три раза задается этот вопрос, три раза ответ – сочетаваюсь. И веруешь ли Ему? – Верую Ему яко Царю и Богу. И это два наших самых главных обещания, главнейшие обещания в жизни – отречься от греха, соединиться со Христом и верить Ему как Царю и Богу. И после этого все вместе читают Символ веры.
Символ веры
Символ веры – это достаточно короткий текст, который хорошо бы тем, кто приходит на оглашение, уже знать наизусть. В нем собрано все основное, что составляет суть христианской веры. Что гласит символ веры? Вспоминайте, о чем мы с вами уже говорили, что за этими словами может стоять.
Верую во Единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца Небу и Земли, видимым же всем и невидимым. И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век. Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, не сотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша. Нас ради, человек, и нашего ради спасения сшедшаго с небес, и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася. Распятого же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна. И воскресшаго в третий день по писанием. И восшедшаго на небеса и седяща одесную Отца. И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, Его же Царствию не будет конца. И в Духа Святаго, Господа Животворящаго, иже от Отца исходящаго, иже со Отцем и Сыном споклоняема и сславима, глаголавшаго пророки. Во Едину, Святую, Соборную и Апостольскую церковь. Исповедую едино крещение во оставление грехов. Чаю воскресение мертвых и жизни будущаго века. Аминь.
Про жизнь будущего века мы пока с вами еще не говорили. И – паки грядущаго со славою судити живым и мертвым – об этом мы тоже еще не говорили. Есть еще одна фраза, про которую сейчас самое время поговорить – верую во Едину, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. О каком из трех значений слова Церковь здесь говорится, как вы думаете? О первом, потому что это именно то, во что мы веруем. Все остальное мы видим и трогаем.
Верую во Единую – конечно, она одна, потому что это присутствие Единого Бога. Святая – мы говорили, что слово святой значит принадлежащий Богу, это главный признак Церкви. Быть святой, быть местом, где есть Бог, отделенность, непринадлежность этому миру, Церковь никогда не принадлежит ничему из этого мира. Она может в этом мире работать, действовать, но она не принадлежит. Она святая, она принадлежит только Богу.
Соборная – здесь греческое слово кафоликос. Из этого слова, из его произношения возникло слово «католический», иногда это переводится как вселенскость; правильнее перевести как универсальность. То есть, к этой Церкви могут относиться все, кто угодно, нет никакого человеческого признака, который мог бы от этой Церкви отделить. Нельзя сказать – вот, люди этого народа к Церкви принадлежать не могут. Нет. Церковь универсальна, она для всех людей. Победа над грехом вавилонской башни в Пятидесятницу означает, что эта Церковь для всех людей. Когда говорится, что во Христе нет ни эллина, ни иудея, ни варвара, ни скифа (Кол.3:11), то это и означает, что наша разделенность на народы не препятствует нам быть членами одной Церкви. Членами Церкви могут быть мужчины и женщины, во Христе нет ни мужеского, ни женского, как там написано. Дети могут быть членами Церкви. Умственно неполноценные люди могут быть членами Церкви. Совершенно сумасшедшие могут быть членами Церкви.
Нет никаких человеческих оснований, по которым человек не мог бы быть членом Церкви. Есть только то, что не от человеков, а от Бога – есть соединенность с Богом или нет, есть Божье присутствие или нет. Вот это соборность.
Но это слово означает еще кое-что. Этот же нюанс есть в греческом слове кафоликос. Не только собранность отовсюду – все, все разные, но все здесь. Не просто разные, это не просто мешанина, но внутреннее согласие в этом очень разном, что собралось вместе. Это разное собирается вместе, но во внутреннем согласии. И этот аспект собранности Церкви, может быть, лучше всего и передается славянским термином соборность – собранность с разных концов, из разных составляющих, но, вместе с тем, образующее собор.
Подобным собором было собрание Церкви в первые века ее существования, на котором решались основные вероучительные и канонические моменты в жизни Церкви. Одним из таких моментов была и сама формулировка Символа веры, того, что собой представляет христианская вера. Это вырабатывалось соборным мнением Церкви, мнением всей Церкви, которая находилась в согласии, а такое согласие может достигаться только Божьим присутствием, только Духом Святым. И Соборы так и возвещали о своем решении – изволилось Духу Святому и нам, и дальше перечисляется.
И напоследок, Апостольская. Что это значит? Это значит несколько вещей. С одной стороны, это та самая Церковь, которая начиналась с апостолов, которая ведет свое происхождение непосредственно от Христа. Это та самая Церковь, которая реально присутствовала на Тайной вечере, на заключении Нового завета. Это Церковь, идущая от апостолов. Но, с другой стороны, слово апостол означает посланник – это тот, кто послан, чтобы свидетельствовать о Христе. Таким образом, в слове апостольство есть функция, и Церковь, когда объявляет себя апостольской, тем самым берет на себя функцию несения Христа в этот мир. Быть апостольской Церковью – значит, нести Божье присутствие в этот мир.
Итак, мы верим в Церковь, что Она такова – единая, принадлежащая Богу, всеобщая, открытая для всех людей, но реализующая согласие разных людей внутри себя, идущая от апостолов и выполняющая апостольскую функцию свидетельства о Христе.
Итак, мы прочитали Символ веры, после чего священник приглашает нас поклонится Богу. Мы к Нему пришли с верой, мы сказали, что Христос наш Царь и Бог, теперь пред этим Богом преклонись, покажи, каким ты себя числишь пред этим Богом. Я могу прийти с доверием, что Он существует, и сказать – я здесь главный. Нет. Поклонись Ему. Покланяюся Отцу и Сыну и Святому Духу, троице Единосущной и Нераздельной – это то, что мы здесь отвечаем. Тем самым мы признаем, что Бог, Которому мы кланяемся, Пресвятая Троица, Бог непостижимый, но Бог, Который есть любовь, и наше положение по отношению к Нему – Он для нас глава, а мы ниже. После этого произносится пара молитв, и на этом чин оглашения заканчивается.
Чин крещения
И потом, почти через неделю, мы с вами приходим на крещение. И здесь человеческая сторона совершенно пассивна, всё наоборот. Здесь все совершает только Бог. С вами все время будут что-то делать, вам будут подсказывать, что именно делать – пойди сюда, встань сюда, возьми свечку, подставь голову, подставь ногу. Вы здесь сторона принимающая, а Бог совершает то, что Он хочет с вами совершить. Вы свою сторону сделали в оглашении, в крещении вы принимающая сторона, принимающая ту благодать, которую вам подает Бог через это таинство, благодать выхода из греха через смерть Христову в Его Воскресение.
Таинство миропомазания
Но, в чине крещения совершается еще одно таинство. Давайте подумаем, что мы с вами только что говорили о таинстве крещения, это мы родились к новой жизни. Бог вычистил все грехи из нас, и Бог дал нам возможность жить дальше. Вопрос: а как дальше жить? Помните замечательную притчу Иисуса о том, как из одного человека изгнали беса, тот удалился в пустыню, потом через некоторое время вернулся и обнаружил место пустым. Тогда он привел семерых злейших себя, и совсем тому человеку стало плохо. То есть, очистить и после этого дать возможность жить – еще не все. Нужно еще что-то. Что? Наполнить. Чем наполнить? Духом Святым.
Та самая Пятидесятница, которая происходит с апостолами и с чего зарождается Церковь, та же самая Пятидесятница происходит со всеми людьми, которые приходят в Церковь. Посмотрите, они крестятся и принимают Духа Святого, а иные из них принимают Духа Святого, а потом крестятся, там есть разные варианты. Но, так или иначе, люди, приходящие в Церковь, принимают Духа Святого, потому что они должны быть вместилищем Бога, именно Духом Святым Бог входит в них. И это таинство нашей личной Пятидесятницы, таинство схождения Духа Святого на нас называется таинством миропомазания.
После того, как мы приняли крещение водное, нас окунули, на нас уже крестик надели, рубашку беленькую крещальную, мы уже новые люди, младенчики, к новой жизни пришедшие. Вот в этот момент нас помазывают миром.
Не перепутайте, перед крещением есть еще одно помазание, это не таинственное помазание, помазание некоторым елеем для укрепления нас в том, что сейчас будет происходить. Потому что Церковь понимает, что таинство сейчас и здесь происходящее – это вещь не простая для человека. Хотя он и пассивен, он принимающая сторона, но здесь нужны его духовные силы на то, чтобы это принятие совершать. И посему совершается помазание елеем, которое всегда было символом укрепления человека на то, что он задумал сделать. Он задумал принять крещение – вот в этом его желании укрепить. Так вот, это помазание до крещения маслицем.
А тут помазание миром, специальным благовонным раствором. Это таинство, означающее схождение Духа Святого на вас. Вы можете ничего с вами происходящего не почувствовать, ни в крещении, кроме мокроты, ни в миропомазании, кроме того, что кисточками вас помазали. Потому что таинство – вещь, совершающаяся в духовном плане, а не в чувственном. Вы можете что-то почувствовать, слава Богу, если почувствуете, но не обязательно вовсе. Мы принимаем таинство не нашими органами чувств, а верой нашей, то, что это с нами происходит.
Приняв таинство миропомазания, мы верой нашей точно знаем – Дух Святой в нас присутствует. И мы, как православные люди, на вопрос – брат, принял ли ты Духа Святого – знаем, что нужно отвечать. Когда на улицах подходят и спрашивают – брат, ты спасен, или брат, принял Духа Святого? – я знаю, что нужно отвечать на вопрос о спасении. Я вам сейчас не буду подсказывать, сами найдете. А на вопрос – принял ли ты Духа Святого? – конечно же, да! Если я православный человек, я член православной Церкви, значит, я принял таинство миропомазания, и я точно знаю, что Дух Святой во мне есть. Другое дело, что я с Ним делаю, это другое дело, но меня об этом как-то не спрашивают. Меня спрашивают – принял ли? – Принял.
Тем самым Бог совершает уже практически все, что нам нужно для жизни. Он нас вывел из смерти, Он нам дал новую жизнь, и Он наполнил эту жизнь возможностью жить праведно, Духом Святым, Который наставляет нас на всякую истину. И так мы входим в жизнь Церкви. Фактически чин крещения закончен, там еще много всяких разных молитв, которыми все это обставляется, но суть происходящего я вам уже рассказал. И мы вступаем в церковную жизнь.
Таинство Евхаристии
Что же собой представляет эта церковная жизнь, какие еще в ней есть таинственные элементы? Мы с вами пока разобрали только два таинства. Мы живем дальше. И в последующие дни для того, чтобы жизнь в нас совершалась, нам нужно быть соединенными со Христом.
Каким образом происходит соединение со Христом в историческом плане, в Новом завете? При заключении Нового завета на Тайной вечере Христос говорит – Примите, ешьте, это Тело Мое, примите, пейте, это Кровь Моя (Мф.26:26-28). Это и есть заключение Нового завета, соединение твари и Творца во взаимном согласии. Вот момент соединения с Богом через Христа, в Его жертве, из которой потом вытекают Его смерть и воскресение, в этот самый момент. И Иисус, совершив эту жертву Свою, говорит своим ученикам – каждый раз, когда вы едите и пьете, совершайте это в Мое воспоминание (Лк.22:19). Воспоминание на языке Церкви не просто, как мы обычно используем это слово – что-то там в прошлом было, нет, это переживание этого события. Таким образом нам Господь заповедует возобновлять Новый завет.
Новый завет не то, что когда-то кем-то было заключено, мы в него крещением вошли и все. Новый завет – это то, что нуждается в постоянном обновлении в нас, потому что мы живем и Христос живет, и мы проходим этот путь жизни. Не просто событие, где мы с Ним соединились, и все, но мы с Ним соединяемся в Его пути. Значит, нам необходимо каждый раз возобновлять это соединение с Ним. И посему с первого момента своего существования Церковь существует в преломлении хлеба. Каждый раз, когда Церковь собирается на трапезу, Петр как возглавляющий Церковь преломляет хлеб. Потом это уже начинают делать другие апостолы, когда Церковь разрастается, потом делают епископы, священники, и так далее. Все это расходится. Служится та же самая Тайная вечеря, совершается та же самая Тайная вечеря. И точно так же произносятся эти самые слова – это тело Мое, это кровь Моя. Таким образом в Церкви нам на каждый день подается соединение со Христом, то, без чего мы эту жизнь жить не можем.
И еще одна важная вещь. Но ведь Дух Святой в нас есть. Да, в нас есть Дух Святой, это само собой. Но человек существо двоякое, и духовное, и телесное, и соединенность с Богом нам важна и духовная, и телесная, иначе мы разваливаемся на кусочки. Для цельности нашей нам необходимо соединение со Христом. И Он нам в Своей Тайной вечере, в том, что мы называем таинством Евхаристии, таинством Благодарения, в котором мы вновь и вновь оказываемся на Тайной вечере, Он нам подает Свое тело, Свою кровь. Тем самым нас вновь и вновь присоединяет к Себе, к Своей жизни, к Своему пути. Таинство Евхаристии – это есть центральный момент жизни каждого христианина.
Есть замечательный православный богослов, отец Александр Шмеман, у него есть книжка о Евхаристии. Я всем рекомендую, прочитайте ее, вы поймете, что это такое, что такое таинство Евхаристии. Не поймете, конечно, понять таинство нельзя, но вы хоть что-то от этого ощутите. Это реализация Церкви, ежедневная самореализация Церкви в этом Таинстве. Шмеман называет это таинство Таинством Таинств, потому что все, что есть в Церкви, соединяется здесь, потому что это переживание заново заключения Нового завета, это пасхальная трапеза со Христом. Это и есть суть бытия Церкви – пасхальная трапеза со Христом, где Он дает нам Свою жизнь. Это третье таинство.
На следующей лекции мы с вами будем говорить о богослужении, то есть о том, как все это в жизни Церкви совершается, как это все происходит, иначе вы приходите и ничего не понятно, и очень обидно. Я постараюсь самое важное из этого объяснить. Все объяснить невозможно. Человек только за несколько лет по-настоящему воспринимает, что собой представляет православие как система жизни, как система богообщения. Но какие-то элементы я вам постараюсь дать на следующей лекции.
Таинство исповеди
Итак, мы с вами уже в этой жизни. В нас присутствует Дух Святой, Господь нам в Евхаристии подает Тело и Кровь, то есть возможность жить, все хорошо. Мы со всем этим выходим в этот мир, который во зле лежит, и обнаруживаем, что мы подхватываем от этого мира какие-то его заморочки, его грехи. У нас есть совесть, и она нам очень часто подсказывает – опять влип. И что с этим делать? С тем, что было до крещения, понятно – крещение смывает то, что было. А теперь что делать? Опять покаяние, конечно же. Как мы нуждаемся в ежедневном возобновлении Нового завета, может не ежедневном, но в еженедельном, так мы нуждаемся в постоянной возможности принести Богу наше покаяние за то, куда мы опять отпали. Мы одной ногой в Церкви, другой ногой в мире, и этой другой ногой мы все время в Церковь заносим не то. Надо омыть.
Помните, перед Тайной вечерей Господь омывает ноги ученикам Своим? Там происходит Его диалог с Петром, где Петр говорит – не умоешь ног моих вовек (Ин.13:8), потому что это совершенно невозможно, только раб мог господину умывать ноги. Учитель ученику – это совершенно непредставимо, господин своим подчиненным – это ни в какие ворота не лезет. И Петр говорит – ни в коем случае, не умоешь моих ног. На что Иисус ему говорит – не умою ног, не будешь иметь части со Мною (Ин.13:8). Части – это то самое слово, которое мы потом переводим как причастие, соединенность чего-то общего. Ой-ой, Петр говорит – нет, тогда умывай всего (Ин.13:9). Иисус опять ему говорит – нет, вы уже чисты, а чистому нужно только ноги омыть (Ин.13:10). Это очень точная вещь: нам уже наша чистота дана принципиально в нашей новой церковной жизни. И все-таки мы, ходя по этому миру, подхватываем грех на наши ноги, ноги нужно омывать. И мы приходим на таинство исповеди как в умывальню, где Христос омывает наши ноги, вновь и вновь омывает нас от греха.
Мы приходим, принося то, что мы осознали как наш грех. Мы излагаем этот грех не священнику, который здесь стоит. Он свидетель здесь, и в своей молитве перед исповедью он это всегда говорит – я только свидетель. Исповедуемся мы перед Богом, приносим мы наши грехи и покаяние в наших грехах Богу. Мы, кроме того, приносим покаяние и перед Церковью, потому что раз мы все вместе в Церкви, то если я плохой, то это значит, всей Церкви плохо. Поэтому мы виноваты не только перед Богом там, на небесах, но и перед Богом здесь, перед Церковью. Поэтому присутствие священника еще и с этой стороны важно – мы просим прощения у Церкви, и священник является представителем Церкви в этот момент.
Мы приходим в сокрушении о наших грехах и принимаем Божье прощение. Это таинство, это то, что совершает Бог. Это то, в чем мы можем быть уверены – Он обещал, что Он будет очищать нас от греха, и Он это делает по Своему обещанию, не потому, что мы так придумали, это Его работа, это Его дело. И поэтому, отходя от исповеди, вылезая из-под епитрахили, мы можем быть вполне уверены, что нам этот грех прощен. Насколько мы его исповедали, настолько он нам прощен.
А как так? Если он прощен, а я обнаружу, что я опять в том же самом, как же так? Еще раз: настолько, насколько исповедали, настолько он и прощен. Мы с вами говорили, что такое покаяние – это отвращение от греха и приход к Богу. Если я снова туда свалился, значит, что-то у меня с покаянием было не совсем так. Значит, в моем решении что-то еще не совсем так. Что делать? Еще раз. Не получилось с первого раза, еще раз туда, и опять там же – Господи, прости, очисти, дай мне силы снова туда не впасть, я не хочу туда снова впадать, дай мне на это силы. И священник скажет – идите причащаться, и Бог даст вам силы.
Это вещи очень друг друга дополняющие. Мы получаем прощение и возможность жить дальше, как возобновление чего-то важного, того, что с нами уже было в крещении, мы возобновляем это в таинстве покаяния. И мы получаем способность жить новой жизнью дальше в таинстве Евхаристии, в котором есть что-то тоже от таинства крещения и миропомазания, тот же самый элемент – исполнение новой жизни.
Таинство брака
Четыре таинства разобрали. Есть пятое таинство – таинство брака. Очень многим людям доводится вступать в брак. И Церковь совершенно точно знает, что брак – это замысел Божий, это в Библии написано, это Бог сказал. Это Его замысел о том, чтобы двое стали единой плотью, это Он соединяет людей, если они этого хотят, потому что это соответствует Его замыслу. Поэтому таинство венчания означает, что два человека своей верою подставляются под то, чтобы Бог в них стал любовью, чтобы Бог стал постоянно действующим Третьим в их отношениях.
Мы с вами говорили насчет невозможности для нас правильных отношений с ближним, но все возможно, когда через Бога. Это особенно, чрезмерно важно в браке, потому что только истинная любовь может соединить в браке по-настоящему. Но истинная любовь – это Бог, и только Его присутствие может все это дело освятить. Мы приходим на таинство брака в доверии Богу, что Он это может и хочет с нами совершить, и мы принимаем от Него эту благодать. И тогда совершенно понятно, что если мы после этого решаем, что любви нету, она померла, то мы тем самым говорим, что умер Бог. И это означает нашу полную потерю веры в Бога.
Понимаете, что это означает? Почему христианский брак невозможно развести? Не почему-нибудь, а именно поэтому, потому что развод означал бы смерть Бога. Я сейчас говорю о ситуации христианского брака, когда двое доверяют Богу выстраивать их отношения. Когда двое понимают, что то, что между ними пока сейчас есть, какой-то симпатией это назвать можно, но во всяком случае, это еще не любовь. Любовь – это то, что в браке может только прийти, потому что это там, где Бог будет постепенно, постепенно нас преображать для того, чтобы мы стали по-настоящему Иш и Иша, плоть от плоти друг друга.
И тогда, если я в какой-то момент решаю, что все, больше этого быть не должно, то тем самым я говорю Богу – пошел вон. Тем самым я изгоняю Бога из своей жизни. Я думаю, что я изгоняю Его из этого брака, я Его изгоняю из своей жизни. Вот, почему для христиан невозможен развод. Вы можете сказать – мы знаем, вот такие-то разводились, а вот Иван Грозный столько раз разводился, столько раз венчался. Я вам сейчас говорю о том, что из себя представляет таинство. В практике видимой Церкви мы с вами найдем много, огромные списки можно составлять того, что делается не так. Но мы с вами верим во Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, и в этой Церкви совершается брак, и в этой Церкви брак не разлучим. Это пятое таинство.
Таинство соборования
Шестое таинство – таинство соборования, таинство елеосвящения. Что это такое, что оно означает? Я вам сейчас расскажу. Что делал Христос во время Своей земной жизни? Проповедовал Евангелие Царства. Что Он еще делал? Исцелял. Если Церковь есть продолжение действия Христа здесь, то Церковь должна исцелять. Но исцеляет не Церковь, не люди, исцеляет Бог, действующий в Церкви. Значит, это таинство.
Таинство елеосвящения, соборования – это есть таинство исцеления. Мы приходим на это таинство больные, приносим больных для того, чтобы Господь исцелил. Иногда происходит выздоровление человека, иногда оно не происходит. Но дело не в выздоровлении. Обратите внимание на характерную подмену – мы приносим не для выздоровления, а для исцеления.
Человек приходит ко всякому таинству своей верой. Человек приходит к таинству исцеления верой в исцеление. Если он приходит с верой в выздоровление, то ему нечего получать, он не за тем пришел. Исцеление – это нечто другое: цельность, восстановление цельности в нас, в раздерганном человеке, в котором есть вера и есть неверие, в котором есть святость и есть грех, раздерганность на кусочки. В таинстве исцеления мы можем получить исцеление – приведение к большей цельности нашего существа. Мы приходим нашим доверием к Богу, и Бог его не обманывает – по вере вашей будет вам (Мф.9:29).
Из этой нормализации нашего внутреннего мира, нашей цельности может проистечь выздоровление, но может быть, и нет. Здоровье не самоцель. Совсем другое важно, важно какие наши отношения с Богом, именно это дает нам цельность или раздергивает нас на кусочки. И таинство соборования может нам помочь в росте этих взаимоотношений с Богом.
Нужно ли здоровым соборование? При мне однажды отца Александра Меня одна прихожанка спросила: «Батюшка, скажите, а мне нужно приходить на соборование?». На что он ответил: «А вы что, здоровы? Я еще в своей жизни здорового человека не встречал».
Соборование – дело достаточно хлопотное, не очень легко проводимое, поэтому это совмещается с усиленной подготовкой человека к чему-то важному. Вот, пост – это хорошее время для этого, потому что если человек с верой приходит к этому таинству, то хорошо бы ему дать возможность к этому приготовиться.
В обиходе церковном с этим таинством случилось что-то странное. В какой-то момент в православной Церкви стали к таинствам относиться, извините, слишком благоговейно, настолько благоговейно, что я лучше к нему не приду, что я буду затруднять Бога. И также и здесь, если это таинство исцеления, я в конце концов не такой уж больной, потерплю еще. Что я Его буду затруднять, вон сколько действительно больных, потерплю.
Поймите, это то, что Он хочет нам дать, это в Его власти, в Его воле. Приходя на это таинство, мы Его волю исполняем, а вовсе не затрудняем Его. Но исходя из такого понимания, люди стали приносить на это таинство только полу-покойников. Когда уже все врачи отказались, тогда уже единственный, кто может помочь, это только Бог. Я понимаю, что Бог исцелял таких людей, но они вовсе не обязательно выздоравливали, я думаю, чаще всего как раз не выздоравливали. И тогда постепенно, раз люди видят, что после этого замечательного таинства человек благополучно помирает, то стало пониматься это таинство как таинство приготовления к смерти. И вы можете у очень многих верующих спросить, и они вам скажут, что это таинство приготовления к смерти.
Обратите внимание, в наборе православных таинств нет таинства, связанного со смертью, потому что физическая смерть не считается существенным событием в христианской жизни, и поэтому она не заслуживает таинства. Есть отпевание, отпевание не таинство. Исповедь есть исповедь – это борьба с грехом. Исповедь перед смертью ничем не отличается от той исповеди, которая каждый день. Она точно такая же, она вовсе не предсмертная исповедь, она совершенно такое же таинство, как обычное. Нет, ничего заслуживающего внимания в физической смерти для Церкви нет, обратите на это внимание, это очень здорово.
Да, конечно, когда человек умирает, Церковь за него молится. Есть служба отпевания, это молитва Церкви об этом человеке, это все понятно, любовь она и есть любовь, она и выражается в молитве за человека, живой он или умер физически, это не существенно. И поэтому мы молимся за человека и после его смерти. И поэтому мы обращаемся к святым, прося, чтобы они молились за нас, потому что мы понимаем, что смерть ничего не меняет, эти люди живы у Бога. Как мы просим кого-то из друзей, чтобы помолились за нас, когда нам плохо, точно так же мы просим и тех, кто у Бога поближе – помолись за нас, точно та же самая просьба. Проблем, связанных со смертью на самом деле в христианском мировоззрении практически нет.
Таинство священства
И еще одно таинство, седьмое – таинство священства. Я его оставил напоследок, потому что оно далеко не всем грозит, в православной традиции священником может быть только мужчина. И есть еще дополнительные условия. Но таинство чрезвычайно важное. Если мы посмотрим на все остальные таинства, за небольшим исключением таинства крещения, то все эти таинства может совершить только священник. Таинства совершаются в Церкви, таинства совершаются по обетованию Божию, которое дано Церкви.
Каким образом мы можем понять, что эта Церковь – та Церковь, в которую мы физически пришли – что это та же самая Церковь? Почему мы считаем, что это та же самая Церковь? В церковной иерархии как упорядоченности, следящей за тем, чтоб в Церкви все было правильно по образцу, который задал Христос, священство и призвано к тому, чтобы за этим следить. Священство – не вся Церковь. Церковь – это народ Божий, священники – это те, кто служит Церкви, те, кто обслуживает Церковь всеми таинствами. Не руководят Церковью через таинства, а служат Церкви таинствами, служители.
Христос ученикам говорит – вы будете делать то же самое, умывать ноги, вы призваны к тому, чтобы быть не начальниками, а служителями. Точно так же священство существует для того, чтобы служить нам с вами, служить таинствами. И именно на это они и получают специфическую благодать, поскольку в каждом таинстве священник является представителем Бога. Это ой как непросто, это не в человеческих силах. На это нужна специфическая благодать, и эта благодать передается священникам в специальном таинстве священства. Бог наделяет этих обычных людей благодатью на совершение таинств. Заметьте это – не на духовное водительство, не на то, чтобы управлять, на совершение таинств, только на это дается благодать священства.
Конечно же, священники, как правило, люди очень опытные, очень давно живущие церковной, духовной жизнью, поэтому к ним имеет смысл обращаться за советом, за поддержкой и так далее. Но, в принципе, это потому, что они люди такие, не потому что они священники. Священники они только на то, чтобы совершать таинства, принимать у вас исповедь, совершать Евхаристию, совершать крещение, миропомазание и так далее.
Есть еще один момент в этом. Как совершается таинство священства? Рукоположением. Епископ возлагает руки на человека и тот становится священником. Три епископа возлагают руки на человека, и он становится епископом. Это движение – возложение рук, и вот так от времен апостолов. Как апостолы возлагали руки свои на первых епископов, а потом эти епископы на своих последователей, священников и так далее. Каждый из наших священников в принципе может провести от себя непрерывную цепочку рукоположений до кого-то из апостолов.
Таким образом, у этого и так духовного понимания того, что Церковь апостольская, что наша Церковь тождественна той самой Церкви, которая присутствовала на Тайной вечере, и поэтому к ней относятся все Божьи обетования, у этого ощущения есть еще и видимый знак – эта материальная цепочка рукоположений от человека к человеку. Тем самым эта цепочка таинств священства становится самовыражением принципа тождественности Церкви самой себе. И именно поэтому священник – это тот, кто придает совершающемуся таинственный характер, потому что его присутствие означает, что здесь происходит то, что совершает Церковь. Не он Церковь, не священник Церковь, но его присутствие означает тождественность этого собрания той апостольской Церкви.
Когда-то кем-то из отцов, я уже не буду вспоминать кем, это высказано очень жестко: «Где епископ, там Церковь». Он не имел в виду, что епископа достаточно для Церкви, это не так. Церкви не бывает, если меньше двух человек, не в этом дело. И не в том дело, что епископ главный в Церкви. Не в этом дело, он не главный, но без него это собрание не будет Церковью. Эту свою функцию епископ рукоположением делегирует священникам, и поэтому присутствие священника точно так же означает присутствие Церкви. Эта община, это собрание людей становятся Церковью.
Вот семь таинств, которые описывают всю полноту христианской жизни. Попробуйте найти что-нибудь еще существенное, что не влезает в то, что мы перечислили. Боюсь, что не удастся. Число семь – оно, конечно, число полноты, и так оно и есть. Вот, что такое Церковь не как понятие, а как жизнь. Церковь как жизнь реализуется в таинствах, которые все вместе являют собой одно совокупное таинство Церкви, таинство Божьего присутствия в этом мире.
Следующая наша встреча посвящена богослужению, мы будем говорить о Евхаристии, о том, как она совершается в Церкви.
