«Исход 33. Влюбленный Глупец» — двенадцатая глава из книги Эллен Дэвис «Общение с Богом».
И Моисей сказал Господу: вот, Ты говоришь мне: «веди народ сей», а не открыл мне, кого пошлёшь со мною, хотя Ты сказал: «Я знаю тебя по имени, и ты приобрел благоволение в очах Моих»; итак, если я приобрел благоволение в очах Твоих, то молю: открой мне путь Твой, дабы я познал Тебя, чтобы приобрести благоволение в очах Твоих; и помысли, что сии люди Твой народ» (Исход SYNO 33:12-13)
Насколько я знаю, этот отрывок из книги Исход является самой ранней из имеющихся у нас записей о пастырском выгорании. В ней рассказывается о времени, когда Моисей потерял всякую энергию и интерес к тому, чтобы вывести израильтян из египетского рабства и направить на служение Богу — ту совершенную свободу, которая требует гораздо большей эмоциональной и духовной зрелости, чем рабство. Мы видим его сейчас, всего через несколько месяцев после сорокалетнего путешествия по пустыне, и он уже измучен этим «сборищем» бывших рабов. Моисей имеет право быть измученным, испытывать отвращение к этим безнадежным неблагодарным людям. Эти последние четыре месяца в пустыне были омыты чудесами непосредственного присутствия Бога: Он сопровождал их днем в виде облачного столпа, а ночью — в виде огня, вел их по сухому дну Красного моря, кормил их манной в лунных пейзажах Синайского полуострова, порождал воду из скалы, чтобы утолить их жажду. Всего шесть недель назад Бог говорил им слова жизни на Синае. Моисей написал эти слова и скрепил завет кровью жертвы, кровью, пролитой на алтарь и на израильтян, навсегда отметив их как принадлежащих Богу.
Ради них Моисей провел сорок дней и сорок ночей на Синае, постясь и слушая, очищая каналы своих ушей и своего сердца, чтобы оно могло стать ясным проводником Божьего Учения. Но неугомонные израильтяне сочли эти шесть недель ожидания Божьего слова слишком долгими, поэтому они переплавили свои золотые серьги в маленькую священную корову, в то время как брат Моисея Аарон руководил этой катастрофой в качестве первосвященника. Таким образом, люди сделали себя отвратительными, и теперь Бог велит Моисею убрать их от Его лица:
«Пойди, иди отсюда ты и народ, который ты вывел из земли Египетской, в землю, …где течёт молоко и мёд; ибо Сам не пойду среди вас, чтобы не погубить Мне вас на пути, потому что вы народ жестоковыйный» (SYNO 33:1,3)
Неудивительно, что Моисей опускается на дно. Он испытывает отвращение к израильтянам, его предал собственный брат, и теперь даже Бог самоустранился, оставив наедине с работой, за которую он изначально вообще не хотел браться. Конечно, это была не его идея — вывести этот народ из Египта. Ибо, как напоминает Моисей Богу, когда они откровенно беседуют в Скинии собрания: «Послушай, в конце концов, этот народ — Твой народ!» Я думаю, что, возможно, Бог любит Моисея именно за его откровенность. Этот разговор в Скинии собрания — самый интимный обмен мнениями между ними двумя, а нам выпала честь быть ему свидетелями. На самом деле, это больше похоже на семейную ссору. Моисей и Бог подобны супружеской паре, состоящей в долгом браке, чьи дети находятся на особенно трудном этапе своего развития, и проблемы детей сильно сказываются на их отношениях. Итак, здесь великий пастырь Израиля обрушивает свою жалобу на Божество:
«Вот, Ты говоришь мне: «веди народ сей», а не открыл мне, кого пошлёшь со мною, хотя Ты сказал: «Я знаю тебя по имени, и ты приобрел благоволение в очах Моих»; итак, если я приобрел благоволение в очах Твоих, то молю: открой мне путь Твой, дабы я познал Тебя, чтобы приобрести благоволение в очах Твоих; и помысли, что сии люди Твой народ». (SYNO 33:12-13)
Четырежды Моисей выражает свою тревогу, чтобы снискать благосклонность в глазах Бога; трижды он умоляет Бога лично сопроводить их в Ханаан. Забыть об ангеле? Нет, так не пойдет. И даже после того, как Бог сдается и говорит: «Хорошо, хорошо, Я приду», — Моисей все равно продолжает: «А если Ты не придешь, тогда можешь просто оставить нас здесь». Некоторые думают, что все эти нелогичности и повторы выдают работу редактора-халтурщика, который ускоренно работал над Библией, но они упускают главное: Моисей охвачен паникой, слишком обезумел, чтобы воспринимать то, что говорит Бог. Поэтому он продолжает топтать один и тот же грязный участок земли, твердя об одном и том же требовании.
Я подозреваю, что такое состояние ума не чуждо никому из нас в нашей личной жизни с Богом. Как христиане, мы все вовлечены в процесс различения Божьего призыва и повиновения Ему, и это обычно означает, что достаточно скоро мы оказываемся за пределами своей компетенции, пугаемся того, чего требует Бог, и чувствуем себя космически покинутыми, брошенными без помощи, с работой, для которой наших собственных ресурсов совершенно недостаточно. Каждый стойкий верующий должен считаться с этим чувством страха и божественной заброшенности. Рано или поздно паника охватывает каждого из нас, кто принимает Божий призыв и с широко открытыми глазами отправляется прямиком на какую-нибудь трудную и таинственную работу — например, быть пастором в церкви, преподавать в классе, вернуться в школу, выучить язык, создать произведение искусства. Паника охватывает каждого, кто принимает Божий призыв сделать что-то, что затрагивает наше сердце и терзает нашу душу — например, сделать брак процветающим, несмотря ни на что, вырастить ребенка и позволить ему вступить во взрослую жизнь, перенести ужасную болезнь, вырасти, состариться.
Быть призванным далеко за пределы наших собственных умений является на самом деле частью нашего привычного общения с Богом. Поэтому нас особенно интересует, как успокаивается приступ паники у Моисея. Перелом наступает, когда он делает возмутительный запрос: «Покажи мне славу Твою» (33:18). Я уверена, Моисей сам удивился этому опрометчивому, даже грубому требованию. Из-за этой грубости оно совершенно лишено религиозной утонченности. Моисей хочет, чтобы Бог выставил себя напоказ — провел частную демонстрацию божественного существа. Еще более шокирующим, чем это требование, является тот факт, что Бог соглашается с этим, поэтому далее следует сцена, похожая на что-то из греческой мифологии: Моисей прячется в скале, в то время как Бог прогуливается мимо в чем-то, очень похожем на тело, распевая гимн, и Моисей видит божественную спину. И все же даже этот ретроспективный взгляд на ослепительную красоту заставляет его пасть ниц в благоговейном страхе.
Это, мягко говоря, странная сцена. Мы должны спросить, почему Бог снисходит до этого — Бог Израиля, который, как известно, не любит, когда его привязывают к какой-либо телесной форме? Горящий куст, облачный или огненный столп, громовой глас с вершины горы — это все, что обычно приближает Бога к физическому проявлению. Так почему же наш обычно неуловимый Бог теперь соглашается на это недостойное шествие с телесностью, граничащей с нескромностью? Я могу только догадываться об ответе. Вырезанные изображения — это ложь, потому что они вводят нас в заблуждение, заставляя думать, что у нас есть представление о Боге и мы точно знаем, чего ожидать. Фиксированные изображения Бога нарушают то, что наиболее характерно для Бога: свободолюбие. Это была самая первая истина, которую Бог открыл Моисею из горящего куста, с Именем, свидетельствующим о радикальной свободе Бога: ’эхйех’ашер ’эхйех, «Я буду тем, кем я буду» (Исход 3:14).
Бог ненавидит, когда его принимают как должное, и в этом у нас есть ключ к разгадке этой странной уступки. Ибо превыше всего Бог — Любящий, а каждый истинно любящий сопротивляется тому, чтобы его принимали как должное, но жаждет быть желанным. «Покажи мне свою славу». Бог соглашается с этой просьбой потому, что, откровенно говоря, Бог польщен. В этот момент говорит не Моисей, религиозно-политический лидер Израиля, а Моисей-мистик, пламенный возлюбленный Бога. Общественная потребность была удовлетворена: Бог уже дважды обещал отправиться с народом в Землю Обетованную. Вы могли бы подумать, что Моисей будет удовлетворен, но вместо этого он настаивает еще на одном: на одолжении только для себя, на проблеске изысканной красоты Бога. Конечно, Бог польщен. Кто бы не пришел в восторг, узнав, что возлюбленный, несмотря на многие годы и многочисленные семейные кризисы, все еще находит его желанным, желанным только для себя, когда потребности детей удовлетворены, и нечего искать или приобретать, кроме простой радости быть в близости? Только в этой просьбе о личном откровении Бог ощущает чистоту любви Моисея. Конечно, Бог капитулирует, с радостью, даже на грани унижения. Ибо, как неоспоримо ясно показывает вся Библия, Бог совершенный глупец в любви — Он достаточно глуп, чтобы даже стать человеком, жить и любить так, как мы, и плакать, потому что он любит. Бог достаточно глуп, чтобы страдать и умереть на кресте.
Вся наша усталость от того, чтобы быть «добрыми христианами», проистекает из забвения этого, совершенного безумства Бога в любви, и поэтому наши молитвы теряют порядок. Подобно Моисею, самые лучшие из нас становятся нетерпеливыми, иногда отчаивающимися, пытаясь выполнить множество работ, порученных нам Богом, и видя, что результаты часто посредственны. Мы требуем поддержки наших усилий, рассуждая, как это делает Моисей, что в просвещенных личных интересах Бога поддерживать нас в нашей работе — чтобы церковь выглядела хорошо, чтобы Бог выглядел хорошо, чтобы народу Божьему хорошо послужить. Есть свидетельства того, что Бог отвечает на эти молитвы и часто действительно поддерживает наши добрые дела. Однако встреча в Скинии Собрания свидетельствует о том, что Бог еще более глубоко тронут святым желанием: «Покажи мне свою славу». Бога странным образом взволновало неразумное требование того, кто сгорает от любви, кто жаждет просто насладиться несравненной божественной красотой, которую видели все святые и которая заставляла их задыхаться от желания большего.
Красота Бога — это не удовольствие, предназначенное для великих святых и официально признанных мистиков, религиозных гениев, которые говорят высоким штилем. Самый косноязычный, прагматичный верующий способен получать удовольствие от Бога — и должен это делать. Причина проста: это то самое удовольствие, для которого мы созданы. В известном изложении христианской антропологии — Вестминстерском Исповедании Веры — определяется цель человеческой жизни: «прославлять Бога и вечно наслаждаться Им» [1]. Наслаждаться Богом — это такая же особенность нашего вида, как быть двуногим, технически не более сложная, чем наслаждаться лучами солнца или глицинией. Однако, как и в случае с глицинией или солнцем, мы должны замедлиться настолько, чтобы заметить, как тихая, но, тем не менее, волнующая «божественная приятность» проникла в наши замерзшие сердца, освежила наши измученные глаза теплом и красотой, не знающими времени года. Псалмопевец дал нам молитву, которая устанавливает надлежащий порядок того, о чем мы просим Бога, если мы хотим оставаться сильными в своем служении Богу:
«Милость Господа, Бога нашего, да пребудет с нами, чтобы успешными были усилия наши! О благослови усилия наши!» (Псалом BTI 89:17)
Сначала удовольствие, потом труд. Доставляем себе удовольствие в обществе Бога, созерцаем Божью красоту и только потом продолжаем нашу работу в служении Богу.
Примечания
[1] Ср. : «Он желал, чтобы мы были и свободными от забот, имеющими одно дело, дело Ангелов: неусыпно и непрестанно воспевать хвалы Творцу, и наслаждаться Его созерцанием», — преп. Иоанн Дамаскин, Точное изложение православной веры, Глава 11(25). О рае. (прим. ред.)
Перевод подготовила Елена Чистякова, студентка 3 курса Колледжа «Наследие». На русском языке публикуется впервые.
