Продолжаем публиковать заметки В.В. Сорокина на книгу Притч. Сегодня мы возвращаемся к самому началу книги — снова говорим про страх Божий.
Книга Притчей Соломона, сына Давидова, глава 14:15-26.
15 Глупый верит всякому слову, благоразумный же внимателен к путям своим.
16 Мудрый боится и удаляется от зла, а глупый раздражителен и самонадеян.
17 Вспыльчивый может сделать глупость; но человек, умышленно делающий зло, ненавистен.
18 Невежды получают в удел себе глупость, а благоразумные увенчаются знанием.
19 Преклонятся злые пред добрыми и нечестивые — у ворот праведника.
20 Бедный ненавидим бывает даже близким своим, а у богатого много друзей.
21 Кто презирает ближнего своего, тот грешит; а кто милосерд к бедным, тот блажен.
22 Не заблуждаются ли умышляющие зло? но милость и верность у благомыслящих.
23 От всякого труда есть прибыль, а от пустословия только ущерб.
24 Венец мудрых — богатство их, а глупость невежд глупость и есть.
25 Верный свидетель спасает души, а лживый наговорит много лжи.
26 В страхе пред Господом — надежда твердая, и сынам Своим Он прибежище.
Страх Божий как убежище
В ст. 26 сегодняшнего отрывка заключается ключ к его пониманию: В страхе пред Господом — надежда твердая, и сынам Своим Он прибежище. Речь идёт о страхе Божьем, который становится убежищем самому боящемуся и его детям. В оригинале этот афоризм читается именно так: как об убежище в нём говорится именно о страхе Божьем, а не о Боге.
Как же так? Разве страх может быть убежищем, даже если говорить о страхе Божьем? Если понимать страх Божий как страх ожидаемого от Него наказания за грех, тогда, конечно, ни о каком убежище речи быть не может. Если же понимать страх Божий как священный трепет, тогда всё меняется. В самом деле: что такое этот священный трепет? От чего содрогается человеческая природа в присутствии Божьем? От самого факта Его присутствия. Оттого, что Он — Дух, и Дух ничем не ограниченный, а значит, Его воля бесконечно могущественна, и от человека Его отделяет пропасть, которая не перестаёт быть таковой даже тогда, когда Бог Сам перебрасывает через эту пропасть мост. А между тем Его дыхание, дыхание жизни всегда пребывает в нас (Быт. 2 : 7). В нас всегда присутствует Тот, Кого не вмещает даже целый мир.
Присутствие Божие в нашем сердце
Во времена, когда была написана Книга Притчей, конечно, ещё рано было вести речь о Царстве Божием — ведь Мессия ещё не приходил. Но даже того Присутствия, которое было дано каждому человеку в момент его сотворения, уже было довольно, чтобы каждый, осознаёт он этот факт или нет, оказался бы лицом к лицу с бесконечно могущественной Волей, бесконечно глубокой Мудростью и бесконечно полной Жизнью.
Но Бог ненавязчив, Он не заставляет никого осознавать Своё присутствие, даже если оно определяет само существование человеческой личности. Он лишь предлагает человеку знакомство с Собой и путь к Себе, но не заставляет никого этим путём идти. Однако без осознания Его присутствия в собственном сердце, в глубине собственной личности, никакой духовный путь невозможен, а такое осознание всегда переживается как нечто потрясающее, иногда даже физически.
Шаги на пути мудрости
Следи за своими путями и удаляйся от зла
Осознание Божьего присутствия в собственном сердце — лишь начало, первый шаг на пути праведности. Дальше важно не быть простаком (пети) и следить за своими путями, как это делает человек сообразительный (арум) (15. Глупый верит всякому слову, благоразумный же внимателен к путям своим; в Синодальном переводе сообразительный назван «благоразумным», а простак — «глупым»). В ст. 16 (Мудрый боится и удаляется от зла, а глупый раздражителен и самонадеян) благоразумие соотносится с мудростью: мудрый (хахам) удаляется от зла, а простота становится глупостью, причём глупый (кесил) раздражителен и самонадеян.
Вспыльчивость такого раздражительного глупца не то, что злоба человека, вредящего преднамеренно (17. Вспыльчивый может сделать глупость; но человек, умышленно делающий зло, ненавистен), но всё же она отнюдь не добавляет глупцу мудрости. В конечном счёте простакам приходится довольствоваться глупостью, а сообразительные обретают знание (даат) (18. Невежды получают в удел себе глупость, а благоразумные увенчаются знанием; в Синодальном переводе простаки названы «невеждами»). В итоге богатством мудрых оказывается их венец, а глупость глупцов остаётся глупостью (24. Венец мудрых — богатство их, а глупость невежд глупость и есть).
Будь сообразителен и хитер на добро
Что же это за венец мудрецов? Он явно связан с тем знанием, которое обретают сообразительные. Но кто они, упоминаемые тут сообразительные? И кто такие простаки? Иногда, как, к примеру, в случае со змеем, такая сообразительность называется хитростью (1. Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? (Книга Бытие 3:1)), и отнюдь не в положительном смысле. Как видно, сообразительность — штука амбивалентная, её можно использовать как во благо, так и во зло. Но на пути праведности она необходима, одной простотой простака тут не обойтись. Поэтому и говорится об обретении сообразительными знания. Речь идёт не о всяком знании, а о том, что мы сегодня назвали бы богопознанием. Это прежде всего осознание Божьего присутствия в своём сердце и в своей жизни.
Осознание же отличается от простого понимания тем, что осознающий нечто человек знает, что следует из его знания для его собственной жизни, какие выводы он должен сделать из своего знания и как эти выводы изменят его жизнь. Потому-то и идёт речь о внимании сообразительного к своему пути. Что следует из открывшегося мне факта присутствия Бога в моём сердце и в моей жизни? Как мне жить дальше в Его присутствии? На что ориентироваться? Как узнать Его волю? Что сделать, чтобы не потерять Его? Вот вопросы, которыми задаётся человек, осознавший или осознающий Божье присутствие в своём сердце и в своей жизни.
Практика, практика и еще раз практика
На эти вопросы человек отвечает, исходя не из трактатов по нравственному богословию, а из опыта собственной жизни и учась у праведных и мудрых людей. Не потому, что трактаты непременно плохи, а потому, что мудрость — не теория, а практика. Человек может все знать о том, как жить христианину, знать всю догматику, прочитать всех святых отцов, но ничего не уметь: ни удержаться в споре от гнева и обиды, ни трудиться, ни с милосердием смотреть на ближних. Этому он учится только на практике, а не из книг. Как говорит авва Дорофей: «старец сказал: «Молящийся за врага будет незлопамятен». Исполняйте это на деле и тогда хорошо уразумеете то, что слышите; ибо поистине, если не будете исполнять этого, не можете одними словами научиться сему. Какой человек, желая научиться искусству, постигает его из одних слов? Нет, сперва он работает и портит, работает и уничтожает своё дело: и так мало–помалу, трудами и терпением научается искусству с помощью Бога, взирающего на его труд и произволение. А мы хотим искусству искусств научиться одними словами, не принимаясь за дело. Возможно ли это? Итак, будем внимать себе, братия, и трудиться со тщанием, пока ещё имеем время.» Поэтому практика жизни в Божьем присутствии и есть основание всякой праведности, включая ту, которая была свойственна ещё Ною (9. Вот житие Ноя: Ной был человек праведный и непорочный в роде своем; Ной ходил пред Богом. (Книга Бытие 6:9)).
Чтобы так жить, непременно нужно переживать и само Божье присутствие как реальность собственной жизни, «ходить перед Богом». Это Присутствие и есть тот самый венец мудрецов. Тогда и страх Божий становится прибежищем, прибежищем во время пути. Внутренним храмом, который всегда с нами.
Аудиозаписи семиров Владимира Владимировича Сорокина по книге Притч за 2011-2019 гг. доступны для прослушивания на портале «Предание»
