Анализ романа Ф. Мориака «Клубок змей»
Наталья Нагурская, студентка 1 курса Колледжа «Наследие»
Доклад на Студенческой конференции 27-28 мая 2024 года
Франсуа Мориак (1885- 1970) – один из крупнейших католических писателей XX века. Его христианские воззрения во многом близки янсенизму. Янсенисты подчёркивали испорченную природу человека вследствие первородного греха, считали, что судьба человека предопределена Богом и для спасения абсолютно необходима Божественная благодать. Центральная тема произведений Ф. Мориака – это борьба добра и зла в окружающем мире и в самой человеческой душе.
В 1932 г. опубликован роман «Клубок змей», а в 1952 г. Ф. Мориак получает Нобелевскую премию по литературе: «…за глубокое духовное прозрение и художественную силу, с которой он в своих романах отразил драму человеческой жизни».
В чем же заключается эта драма? По большому счету – в РАЗДЕЛЕНИИ. Разделение, как мне представляется, происходит на трех уровнях:
1) Отсутствие внутреннего единства (внутренние противоречия, расхождение мысли, слова и дела, непонимание своего предназначения, зарывание своих талантов в землю, например, ради денег);
2) Отчуждение от ближнего (нелюбовь, одиночество, разобщенность и разделенность людей друг от друга);
3) Отпадение человека от Бога.
Преодолеть разделение помогает религия – „religare“ означает «ВОССОЕДИНИТЬ».
Сегодня на примере главного героя романа Ф. Мориака Луи Калеза мы попытаемся проследить, как человек преодолевает свои внутренние противоречия, разобщенность с семьей и приходит к Богу, как постепенно развивается его религиозное сознание.
Религиозное сознание – это убеждение верующих в реальном существовании сверхъестественного, потустороннего, в том, что источником главных ориентиров и ценностей человечества является Бог – высшая сила в мире.
В эссе «Романист и его персонажи» Ф. Мориак говорит о важности внутреннего единства человека применительно к себе, писателю, но мне кажется, что эти слова можно отнести к каждому верующему христианину:
«Он (писатель) должен восстановить свое внутреннее единство и упорядочить свои многочисленные противоречия на незыблемой, как скала, основе; он должен кристаллизовать противоборствующие силы своего существа вокруг Того, кто никогда не меняется. Внутренне расколотый и тем обреченный на гибель, писатель спасется лишь в Единстве, он вернется к самому себе, только вернувшись к Богу.»
В этом же эссе писатель определяет жанр романа: «Клубок змей», по-видимому, семейная драма, но по сути это история восхождения. Я попытался проследить одну человеческую судьбу и сквозь всю грязь жизни добраться до ее чистого источника. Книга кончается, когда я возвращаю своему герою, этому сыну тьмы, его права на свет и любовь, одним словом, на бога».
Роман написан в литературной форме дневника-исповеди. Герой пишет роман для жены. «Драма живого существа почти всегда протекает и развязывается в молчании». Это свидетельствует о глубокой степени отчужденности между ними. Луи никогда не пытался поговорить с женой начистоту, их супружеская жизнь протекала в молчании. Кстати, жена Луи умрет раньше того момента, когда дневник будет закончен. «В сущности пишу я для самого себя. Я ведь старый адвокат, вот и привожу в порядок папку с начисто проигранным делом о моей жизни…»
Дневник – это попытка Луи отследить и понять, что разъединяло его с семьей, с Богом, как образовался «клубок змей» в его сердце, как излечить себя и восстановить потерянное единство.
Что же скрывается за названием романа – «Клубок змей»?
1) Метафора человеческой души, опутанной грехами, не познавшей Бога.
2) Отношения в семье — в романе речь идет о семье («порождения ехиднины»), где каждый член семьи «отравляет ядом своей ненависти» существование других. Луи не спешит передавать свои капиталы в распоряжение домочадцев, а те, в свою очередь, плетут хитроумный план, как объявить его недееспособным.
3) Деньги. Луи передает извивающийся как змея кожаный ремень с зашитыми в нем луидорами племяннику Люку, отправляющемуся на войну, но тот с усмешкой отказывается их принять.
4) Сердце главного героя. «Я хорошо знаю свое сердце, – мое сердце – это клубок змей, они его душат, пропитывают своим ядом, оно еле бьется под этими кишащими гадами. Они сплелись клубком, который распутать невозможно, его нужно рассечь острым клинком, ударом меча: «Не мир, но меч принес я вам».
Один крохотный червячок сомнения, зародившийся в душе главного героя (не смог пережить прошлого увлечения жены) превратился (стараниями его же воспаленного воображения) в огромного ядовитого многоголового змея. В его душе рождается ненависть, обида, из мести Луи заводит интрижки на стороне, внебрачного сына и в конце концов сам не замечает, как его сердце опутывает клубок змей — злоба, бездушие, чёрствость, алчность, подозрительность, мстительность, скупость, непримиримость, недоверие и ненависть. «…в моем сердце ненависть — как море: есть у неё свои приливы и отливы. Отхлынет она — я смягчаюсь. А потом снова прилив, и мутная волна захлёстывает меня».
Замысел автора:
1. Показать беспомощность человека без Божьей милости (об этом, по-моему, говорит и вышеприведенная цитата, Луи оказывается неспособным совладать со своими чувствами, понять своих близких и выстроить с ними нормальные отношения).
2. Критика лжи и лицемерия буржуазной семьи, основанной на деньгах. «Ибо где будет сокровище наше, там будет и сердце наше» (Мф. 6:21).
3. Критика ханжества, фарисейства в религиозной жизни и низменного применения религии (что также вызывает отторжение и может препятствовать человеку войти в Церковь).
Жена героя Иза живет далеко не так, как требует вера:
«На исповеди ты, наверно, каешься в каких-нибудь мелких грешках, не замечая того, что вся твоя жизнь – сплошное нарушение всех евангельских заповедей.»
Герой видит, что у членов семьи потребительское отношение к Богу, также как и к отцу семейства. «А в ваших глазах самое простое и естественное дело – просить всяких земных благ у того самого бога, которого вы называете отцом небесным.».
Все это вызывает у Луи возмущение, отвращение и отторжение. Он говорит: «…и до сих пор я ненавижу тех, кто лишь именует себя христианами. Разве неправда, что многие умаляют надежду, искажают некое лицо, некий светлый облик, светлый лик?”
4. Показать, как научиться святости. (Герой «Клубка змей», каким бы ужасным он ни казался, «лишен той единственной черты, которую я ненавижу и с трудом выношу в людях, — пишет Ф. Мориак в своем эссе, — самодовольства и самолюбования. Он недоволен собой, он сознает свое ничтожество… Я бы не успокоился, пока не довел бы его до того последнего поражения, после которого человек, каким бы ничтожным он ни был, может начать учиться святости».
Где истоки разделения?
Луи в детстве разделен с отцом, затем жена Иза Фондодеж разлучает его с матерью (отказываясь жить с ней после брака и вести совместное хозяйство), далее Луи отдаляется от жены, а затем и от детей и внуков (врагов, выступающих на стороне матери). Как следствие Луи получает отсутствие любви в жизни, одиночество, его жизнь — это ад.
Л.Н. Толстой говорил: «Для того, чтобы было легко жить с человеком, думай о том, что тебя соединяет, а не о том, что тебя разъединяет с ним».
В отношении с женой герой думает о том, что разъединяет (о сопернике Рудольфе, бывшем до него). Соединяют их деньги («Я в твоих глазах автомат, выбрасывающий тысячефранковые кредитки»). Результат – ненависть, герой пытается лишить домашних наследства. Также с Богом нет соединения, т.к. герой служит Мамоне, концентрируясь на собственном богатстве.
Как развивалось религиозное сознание героя и стремление обрести Единство:
Сначала герой был равнодушен к вопросам религии. «Мать никогда их не затрагивала… В младенчестве она меня окрестила. Я ходил к первому причастию, когда учился в лицее, но эта церемония оставила во мне лишь смутное воспоминание, как о какой-то скучной формальности. Во всяком случае больше я уже никогда не причащался. В вопросах религии я по-прежнему оставался круглым невеждой; в детстве, встречая на улице священников, я смотрел на них как на забавных ряженых, как на карнавальные маски. Я никогда не задумывался над такого рода проблемами, а когда, наконец, столкнулся с ними, то подошел к религии исключительно с политической точки зрения.»
Породнившись с древним родом Фондодежей, герой начинает придавать религии социальное значение:
«Я обещал твоим родителям не мешать тебе выполнять религиозные обряды, но относительно себя самого обязался только не вступать в франкмасонские общества. Впрочем, других требований ко мне и не предъявляли. В те годы считалось, что религия – это женское дело. В обществе находили вполне достаточным и приличным, если муж сопровождал жену на церковные службы.»
«Церковные службы не вызывали у меня никаких метафизических мыслей. Религиозный культ – только и всего, вполне обычный для того класса, к которому и я теперь принадлежу (я с гордостью это сознавал); своего рода традиция, религия предков, хранимая буржуазией, система обрядов, имеющая лишь социальное значение.»
Герой постоянно вступает в полемику с членами семьи и критикует их «основы веры», которые, по его мнению, есть «куча ханжеских привычек, правил, формул – чистейшая ерунда». Критикует он и веру жены в загробную вечную жизнь: «подумай хорошенько – ведь ты лишила меня вечной жизни в ту ночь!» (когда рассказала о сопернике Рудольфе).
Одновременно герой ищет источник и примеры духовной жизни вокруг себя.
Предчувствие Бога открылось ему с чувством любви в период ухаживания за Изой:
«Это было на дороге в долину Лилий. Мы с тобой выпрыгнули из коляски и пошли пешком. Журчала вода в речке; я растирал в руке стебелек дикого укропа… И вдруг у меня возникло ощущение, нет – почти физическая уверенность, что существует иной мир, кроме нашего, существует вполне реально, но мы знаем лишь тень его…»
«… первая моя истинная любовь сделала меня чувствительным к той атмосфере веры и поклонения божеству, в которой ты жила. Ведь я любил тебя и готов был полюбить все, что составляло твое духовное существо.»
Аббат Ардуэн, учитель детей, говорит герою: «Вы очень добрый…» (Луи не осудил его за «неблагочестивый» поход в театр и не лишил работы). Присутствие аббата в доме удерживает Луи от блудного греха с сестрой жены. «Я все-таки знал, что под моей кровлей обитает человек, жизнь которого, неведомо для всех, исполнена этого духа».
Поворот в религиозном сознании приносит смерть дочери Мари: «А позднее я затыкал себе уши, чтоб не слышать тех слов, которые шептала умирающая Мари (Христос тоже разговаривал с Отцом на кресте). А ведь именно тогда, у ее изголовья, мне открылась тайна смерти и жизни человеческой… Моя девочка умирала ради меня…» По сути, Луи постигает масштаб жертвы Бога. Как Христос умер за нас на кресте, дочь умирает за отца, заставляя его взглянуть на мир другими глазами, увидеть вечность. Луи осознает, что Мари продолжает жить в его сердце, как и любимый племянник Люк, живший в гармонии с природой и со всем миром, отвергший «змею» с деньгами и погибший на войне. Герой понимает, что БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ.
Любовь и природа открывают двери к Богу.
Луи часто ощущает Божественное присутствие через природу.
«Из серой дымки возникла колокольня, а потом и сама церковь, – они поднялись как живые существа.»
Он, как и Христос, виноградарь. Печется, чтобы виноград не побило дождем (а также спасает внучку Янину от самоубийства).
Герой проходит путь от ненависти и полного неверия до осознания Божественного присутствия и любви к Богу и ближним.
«Меня не тяготили мысли о моей печальной жизни. Я не чувствовал бремени прожитых лет и одиночества, словно не был больным и старым, словно впереди у меня была еще долгая жизнь, словно мир, овладевший моей душой, был живым и благостным существом.»
БОГ ЖИВОЙ. ПРОИСХОДИТ СОЕДИНЕНИЕ С БОГОМ.
Люк без сожаления отдает свои деньги детям. «Я вырвал из своей души то, к чему был, как мне казалось, глубоко привязан…. Однако я испытывал только облегчение, … мне было легче дышать.». Клубок змей разжался.
«Моего здесь нет теперь ничего, а я не чувствую своей бедности. Думал я, что мне дорога моя собственность, а теперь понял, что во мне говорила вошедшая в плоть и кровь безотчетная привязанность к земле, инстинкт крестьянина … Всю жизнь я был пленником страстей, которые в действительности не владели мной.» Происходит возвращение к себе, настоящему, и обретение внутреннего единства.
Луи стремится воссоединиться и с семьей, он начинает по-другому видеть своих домочадцев и любить их. К нему приходит мудрость: «Никогда внешний облик людей не представал перед моим взором как оболочка, которую нужно прорвать и проникнув сквозь нее, увидеть истинную сущность человека.»
А также раскаяние: «…зачем я сам, собственными руками отталкивал от себя любовь, и не из добродетельных чувств, а из недоверия и мелкой скаредности.»
«Я буду счастлив, если мне перед смертью удастся достигнуть душевной близости хотя бы с одним человеческим существом», — говорит Луи и достигает этой близости с внучкой Яниной.
К нему также приходит надежда, вера в милость вечного Бога, воссоединение в Ним:
«Поздно! Но для человека, может быть, никогда не бывает поздно. Я твержу себе, что для человека никогда не поздно.»
Любящий Бог всегда готов принять и спасти раскаявшегося грешника. Блудный сын возвращается к Богу. Блудный дед находит приют и отдохновение сердцу на руках внуков.
Из письма внучки:«Но позвольте мне сказать в заключение, почему я все-таки считаю его правым перед нами: ведь там, где были сокровища наши, там было и сердце наше — мы думали только о наследстве, которого боялись лишиться…. жизнь не соответствовала нашим принципам. Уста наши говорили «верую», а мысли, желания и поступки не были связаны корнями с этой верой, которую мы исповедовали на словах. Все силы души у нас устремлены были к обладанию материальными благами, тогда как дедушка… Поймете ли Вы меня, если я скажу, что сердце его было не там, где были его сокровища..»
«Дедушка — единственный религиозный человек, который встретился мне в жизни».
«Я помню, какие слова мне говорил дедушка за день до своей смерти: его преследовала мысль, что он еще недостоин принять причастие, бедняжка решил подождать до Рождества.»
«И все же в последние дни жизни в нем совершилось просветление. И ведь только он один обхватил руками мою голову и силой отвратил мой взгляд от.»
