Матфей Бедняк (Матта Эль-Мескин) — один из духовных лидеров Коптской Церкви ХХ века. В 1949 г. он, преуспевающий фармацевт, услышал призыв Господа полностью посвятить свою жизнь Богу, и, пожив немного в монастыре, ушел в пустыню на 12 лет. Постепенно к нему присоединились и другие братья, а в 1969 г. тогдашний глава коптской Церкви призвал эту общину восстанавливать монастырь св. Макария, который впоследствии стал центром духовного возрождения всего Египта. О. Матфей широко известен как богослов и духовный наставник, был одним из кандидатов на престол Коптской Церкви. В блоге Колледжа доступны размышления о. Матфея о чтении Писания (см. «Как читать Библию») и о Покаянии.
Данная статья представляет собой перевод проповеди о. Матфея, опубликованный в журнале «Вестник РХД» (1981 г, № 135, с. 20–25). Автор перевода неизвестен.
Беседа с иноками о связи мученичества с сошествием Святого Духа в день памяти свв. апостолов Петра и Павла
По установлению Церкви, память мученичества свв. апостолов Петра и Павла следует непосредственно за празднованием сошествия Святого Духа в день Пятидесятницы. В связи с этим вспоминаются слова Господа, записанные св. апостолом Лукой в Деяниях Апостольских:
…вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый, и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли (Деян. 1:8).
Значит, и этот праздник, это свидетельство двух великих апостолов, запечатленное кровью, является одновременно исполнением обетования Господа и действием Святого Духа, ибо, по слову апостола, никто не может назвать Христа Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12:3), а тем более мученически исповедать Его [1].
Может показаться, что мученичество ради Христа есть акт героизма, смелости, или просто есть сила веры. В действительности же оно является прямым действием Святого Духа, передающего нам все, что есть Христово, включая и Его власть над Собой (…имею власть отдать ее [жизнь] Ин. 10:18), Его власть самосовлечения. Силой этой власти Христос совлекся Себя, быв послушным [Отцу] даже до смерти, и смерти крестной (Флп. 2:8), чтобы и сама смерть Его стала послушанием Отцу и, следовательно, образцом и свидетельством в прославление Отца. Таким образом и мы от Духа принимаем Христову силу самосовлечения вплоть до самопожертвования ради послушания и свидетельства во славу Христа и Отца.
Однако подвиг мученичества начинается до того, как наступает сам акт мученичества, являющийся завершением подвига. Христову самосовлечению вплоть до Креста, Его лишению Себя человеческого достоинства — ибо Крест означал лишение, позор, оскорбление и даже проклятие — предшествовало иное самосовлечение: лишение Себя славы Божества через воплощение в человеческом подобии как раба Божия. Таким образом во Христе открывается двуплановость совлечения:
- Тайное, внутреннее, в высшей степени личное — в плане Божества (кенозис).
- Явное, публичное — в плане человеческом, через Крест (мученичество).
Оба эти плана имеют место в даре исповедничества и мученичества, потому что нельзя сделаться мучеником без того, чтобы прежде Дух Святой не совершил в человеке тайное, внутреннее совлечение в глубинах жизни в Боге. Это то совлечение, где человек лишён всей понимаемой в мире славы и достоинства в отношении вещей божественных и святых. Верующий в этом случае живёт с чувством отверженного и страдающего раба, подобным чувству, испытанному Христом:
Как многие изумлялись, смотря на Тебя, — столько был обезображен паче всякого человека лик Его, и вид Его — паче сынов человеческих! (Ис. 52:14).
Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его (Ис. 53:3)
…а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом (Ис. 53:4).
Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих (Ис. 53:7).
Он отторгнут от земли живых (Ис. 53:8).
Только в этом состоянии отверженности и уничижения, в этом внутреннем совлечении себя перед Богом и как бы от Бога, крестное совлечение может иметь место: позор публичной казни и смерти может быть выносим только тогда, когда внутреннее мученичество питает внешне выраженное. Крест не может покоиться на чувстве собственного достоинства, ибо как свидетельство о Христе через позор, и пытку, и пролитие крови может быть приемлемо человеком, цепко держащимся за своё достоинство? Тайна радостного принятия и претерпевания креста лежит в предшествовавшей жизни, набирая силу в предшествовавшем внутреннем уничижении. Умерщвление себя с пролитием крови должно быть предваряемо самоотречением путём предания себя очистительным действиям Божиим.
Действие Святого Духа в мученичестве
Когда Святой Дух передает нам Христову силу для внутреннего самосовлечения в предварение креста и затем мученичества, Он действует не как посторонний даятель этой силы, но как обладающий ею, как действующий силой, присущей Ему Самому. Действуя внутри нас, Он и Сам находится в состоянии самосовлечения и крайнего самоотказа, о чем свидетельствуют слова Христа: …ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит… Он прославит Меня (Ин. 16:13,14).
Можно провести параллель между действием Святого Духа и действием телескопа, который открывает нам тайны звезд и планет и убеждает в их действительности, не открывая себя. Глядя через телескоп, мы очень ясно видим небесные тела во всей их красоте и славе, не замечая при этом структуры телескопа; вместе с тем телескоп не умаляет и не прибавляет ничего к тому, что показывает. У нас создается впечатление, что вся небесная красота видится исключительно благодаря нашему глазу, потому что он не чувствует и тени этого посредника между собой и небом. Вся функция телескопа заключается именно в открытии человеческому глазу небесных тел.
Действие Св. Духа подобно этому: выявляя Христа, Он Сам остается невыявленным; прославляя Христа, Он совлекается Своей славы, т. е. совлекается Самого Себя: не от Себя говорить будет… Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам» (Ин. 16:13,14).
Состояние крайнего кенозиса, которым Дух действует в нас и который содержится в самой природе Его личных свойств, производит в нас подобный же эффект самосовлечения, погашая наши человеческие чувствования и превозмогая нашу человеческую рассудочность, чтобы мы могли увидеть Христа в Его Божестве и познать абсолютную правду о Нем и Боге Отце. В результате раскрывается спасительный смысл страдания Христова на Кресте и слава и благородство побуждений к этому страданию, так что мы познаем два очень важных момента: во-первых, Отчую любовь к нам через принесение в жертву за нас единородного Сына; во-вторых, сыновнюю любовь Христа к Отцу и к нам через Его послушание Отцу даже до смерти ради нас.
Вообще это замечательное свойство Духа совлекаться Себя не является необходимым Ему Самому, чтобы видеть божественность Христа, но оно необходимо ради нас, чтобы мы имели незамутненное человеческой рассудочностью познание истины. Наше совлечение себя, своей рассудочности и мысленных аналогий крайне необходимо, чтобы увидеть божественность Христовых дел, уверовать в истинность слова Божия, понять божественный Промысл в распятии и принять дары Божии, безмерно, щедро, избыточно излитые на нас, — дары, которые Христос стяжал нам от Отца Своею кровью.
Вне Духа Святого мы видим Христа лишь как мужа скорбей и изведавшего болезни, как поражаемого, наказуемого и уничиженного Богом (Ис. 53:3,4) , а Его Крест — лишь как безрассудство, бесчестие и проклятие, потому что воспринимаем все это через свое ощущение, подчиняясь своей рассудочности. В Духе же Святом, или скорее через Его наполнение, мы видим, вместе с первомучеником Стефаном, Христа сидящим одесную Отца на Небесах; видим, вместе с апостолом Павлом, Крест как спасающую Божию силу, которым Сын прославил Отца. То есть, Святой Дух дарует нам видение Христа и понимание Его дел — даже Крест — в свете славы, которую мы не могли бы уловить посредством человеческого ума и восприятия.
И все же сравнение действия Духа Святого в нас с телескопом остаётся недостаточным, потому что хотя телескоп и выявляет нам объект, огромная дистанция между объектом и наблюдателем не уничтожается, и впечатление близости второго к первому является иллюзорным. Но Святой Дух не издалека показывает нам Христа, ни правду Креста раскрывает как акт, происшедший вне нас. Он скорее передаёт Собою нас Христу, вселяя нас в Христа, и Христа — нам, вселяя Его в нас. Благодаря Своей Божественной природе, через Свой кенозис, силой Своей святости, Святой Дух совершенно уничтожает духовное расстояние, отделяющее нас от святости Христа, превозмогая и грех, и слабость, и даже смерть, и вообще любую враждебную, злую силу. Более того, Святой Дух производит в нас из Своей природы новый творческий акт, мгновенно делающий нас способными к соединению с Христом, так что смерть Христа становится нашей смертью, Его Воскресение — нашим воскресением, Его жизнь — нашей жизнью, Его сидение одесную Отца — нашим сидением, и Его слава — нашей славой. Взирая на Христа, мы видим себя, познавая Его — познаем себя, ибо Духом Святым мы уверяемся, что мы от плоти Его и от кости Его (Еф. 5:30) и что Сам Христос живет в нас.
Таким образом, Святой Дух разрушает все преграды, отделяющие нас от Христа, уничтожает все препятствия — временные, пространственные, психологические или интеллектуальные — к соединению с Ним. В полноте Духа я вижу себя сразу, со всей очевидностью и без нужды в логических доводах, распятым со Христом, с Ним воскресшим из мертвых и сидящим на Небесах, — и все это исходит не из моей праведности или чистоты рук и сердца, но Духом Святым, в Котором я обладаю всем, что Христос приобрел для меня. Это — чудесное видение и удовлетворяющая реальность, одновременно и дар и право, жизнь и свидетельство, извещение и вера!
Крест святых Петра и Павла в этот благословенный день является лишь действием полноты Святого Духа, исполнившего в них один из актов Своей трансцендентной природы: Своего кенозиса ради славы Христа. Только благодаря этому оба великих апостола могли пойти на пролитие крови, считая это высшим самоотвержением и крайним самоотказом во свидетельствование славы Христовой в плане Креста, на котором Господь отдал Себя ради славы Отчей. Со дня Пятидесятницы Святой Дух непрестанно свидетельствовал в них жизнеподательную смерть Господа, и они в свою очередь засвидетельствовали то же. Поэтому пролитая ими кровь явилась истинной печатью свидетельства Святого Духа в них, а также печатью их свидетельства, Духом, во славу живущего Христа, по обетованию Господа (Деян. 1:8).
Как праздновать духовно память мученичества святых апостолов Петра и Павла
Весь Петров пост можно рассматривать как продолжительный праздник в память действия Святого Духа в Церкви. Это праздник священнодействия и частых молитв на поставление работников жатвы и посвящения в священнослужителей, обещанное Господом устами пророка Иеремии: и дам вам пастырей по сердцу Моему, которые будут пасти вас со знанием и благоразумием (Иер. 3:15).
А сама память мученичества святых апостолов Петра и Павла, последовавшего за долгим и плодотворным управлением, есть узаконенное Церковью прославление личности Христа. Смерть Христа на Кресте явилась первым прославлением Отца на земле, будучи свидетельством крайнего послушания и верной любви даже до смерти; таким же свидетельством святые Петр и Павел показали свою любовь к Христу и желание Его славы, через полное послушание Святому Духу, действовавшему в них. Таким образом, в них и через них исполнилось обетование Господа:
Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне; а также и вы будете свидетельствовать (Ин. 15:26,27).
Обратим внимание, что мученичество двух великих апостолов, происшедшее в один день [2], является наивысшей доксологией любви, которую Церковь принесла личности Христа: она лежит не в области распевов и гимнов, но в плане самоотречения и принятия приговора мучительной смерти и изгнания из земли живых без страха, уныния или сожаления. И сегодня, в память мученичества Первоверховных Апостолов, Христос требует от нас такую же подлинную доксологию, такую же готовность к самопожертвованию через мученичество. Господь спрашивает с нас песен самоотречения вместе с чувством креста, то есть умерщвления нашей личной воли и отказа от какого бы то ни было образа жизни ради человеческой славы или тела.
Кто же в таком случае станет сегодня в Духе праздновать мученичество святых апостолов за Христа, как не те, кто возненавидел до смерти свою жизнь? кто бдителен и готов каждую минуту умереть любым образом, каким он может быть призван прославить Бога, как прославил Его Петр по обетованию Господа (Ин. 21:19)? Очевидно отсюда, что прославление Бога достигается не громким славословием уст, а стонами страдания и терпением гонений даже до смерти.
Прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь. Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога (Ин. 21:18,19).
Такова песнь сегодняшнего праздника. И наша решимость прославить Бога и Христа заключается во всегдашней готовности свидетельствовать о Христе со всей искренностью, твердостью, с самоотвержением до смерти — то еесть со всем тем, что дается полнотой Святого Духа. Аминь.
Монастырь Св. Макария Великого в пустыне Скит
Египет, Нитрия.
[1] Слово мученик есть перевод греческого слова мартирос, т. е. свидетель, в его более позднем осмыслении как свидетеля веры во Христа, запечатлевшего свое исповедание мучительной смертью. По-видимому, в этом смысле слово мартирос стало употребляться в раннехристианское время, возможно, уже во время первого гонения на христиан в Иерусалиме, т. к. учеников Христа называли «свидетелями», а их проповедь — свидетельством («… и вы будете Мне свидетелями»). Как в Ветхом, так и в Новом Завете слово мартирос употребляется в значении свидетель, без придания этому слову смысла мученик. Во всех западно-европейских языках и в некоторых восточных этимология слова свидетель (martyr) сохранилась именно за словом мученик.
[2] Согласно церковному историку Никифору Каллисту
