«Псалмы. Боль и хвала» — первая глава из книги Эллен Дэвис «Общение с Богом». Перевод подготовила Елена Чистякова, студентка 1 курса Колледжа «Наследие». На русском языке публикуется впервые.
Псалмы, как совместная молитва
Псалмы моделируют честные, но неочевидные пути общения с Богом — по крайней мере, они не очевидны для современных христиан. Псалмы могут направлять наши первые шаги к более глубокому общению с Богом, потому что они дают нам новую возможность для молитвы; они приглашают к полному раскрытию. Псалмы позволяют нам привносить в разговор с Богом чувства и мысли, от которых, по мнению большинства из нас, нужно избавиться, прежде чем Богу станет интересно слушать нас. Смысл шокирующих псалмов не в том, чтобы освятить то, что постыдно (например, желание сладкой мести), или заставить нас лучше относиться к тем частям себя, которые нуждаются в изменениях. Скорее, Псалмы учат нас тому, что глубокие перемены всегда происходят в присутствии Бога. Снова и снова они подтверждают реальность того, что когда мы полностью открываем наши умы и сердца Богу, который их создал, тогда мы открываем себя, знаем мы это или нет, для возможности быть преображенными за пределами любых наших представлений.
Молитва по псалмам
Я начинаю с Псалмов, «потому что они есть» — и не только на обложках еврейской Библии. Приглядитесь, и вы заметите, что Псалмы повсюду. Они есть в Новом Завете, их цитируют даже чаще, чем Пророков. Они присутствуют в богослужении: отрывок или несколько псалмов присутствуют почти в каждой традиционной католической или протестантской службе. Псалмы структурируют весь наш способ общения с Богом, знаем мы это или нет: “Господи, отверзи уста наши… и уста наши возвестят хвалу Твою” — это псалом 51:17, а не Лютер или Кранмер. Псалмы с нами, все до единого, в требниках и протестантских молитвенниках. Псалтирь — это единственная книга Библии, в которой непрестанно, ежедневно нуждаются молящиеся христиане. Псалмы есть даже на обороте моего крошечного издания Нового Завета для путешественников (такого, что бесплатно раздают в книжных магазинах, чей хозяин — евангелист).
Конечно, есть причина, по которой они распространены повсеместно, и почему мы должны начать с них: Псалмы — лучшее руководство по духовной жизни, которое печатается сейчас. Скорее всего, они еще долго будут востребованы после того, как все остальное в отделе духовной литературы перестанет издаваться. Все, что вы могли бы почерпнуть из других книг, уже есть, по сути, в Псалтири. Псалмы — это руководство для молящегося, но также они исправляют множество распространенных заблуждений о религии и молитве. Если мы будем читать и молиться псалмами, глубоко прислушиваясь к тому, что они говорят нам, что мы говорим, когда молимся по ним, тогда наши представления о молитве изменятся. Эти библейские молитвы разоблачают пустую сентиментальность, которая часто маскируется под молитву, опасную неискренность, которую мы слышали — а возможно, даже мыслили сами — что следует думать и говорить, когда Бог рядом. Что-то вроде этого: Богу нет никакой пользы от нашего гнева; мы должны уже простить нашего врага, прежде чем Бог услышит нашу молитву. Еще одно ложное представление о молитве: поскольку мы люди надежды (эта часть верна, но теперь следует ложное следствие), в христианской жизни нет места отчаянию или страху. Или вот это наставление, которое, вероятно, подавило больше молитв, чем любое другое: Вы никогда, ни за что не должны злиться на Бога. Во многом благодаря таким идеям многие из нас не молятся чаще или глубже, чем могли бы.
Проблема со всеми этими представлениями о молитве заключается в том, что у нас не может быть близких отношений с кем-то, с кем мы не можем говорить честно, то есть с кем-то, кому мы не можем показать нашу уродливую сторону или большие глиняные ноги. Все мы, в нашей культуре, достаточно психологически проницательны, чтобы понимать, что честная неосторожная речь необходима для здоровья семейной жизни или тесной дружбы. Но осознаем ли мы, что то же самое относится и к нашим отношениям с Богом? Вот о чем говорится в Псалмах: честно и полно высказывать свое мнение перед Богом. Псалмы — это своего рода первая поправка для верующих. Они гарантируют нам полную свободу слова перед Богом, а затем (чего никогда не сделала бы ни одна светская конституция) они дают нам подробную модель того, как пользоваться этой свободой, порой доходя до ее опасных пределов, на самой грани бунта.
Не все псалмы — хвалебные рапсодии, провозглашающие, что Бог воссел на троне на небесах и в мире все в порядке. Многие из них предполагают, что на самом деле в мире очень много неправильного, и требуют, чтобы Бог что-то с этим сделал. Временами они до смущения невозвышенны. Возьмем, к примеру, милое пожелание псалмопевца, чтобы его враги растаяли, как слизняк на раскаленной дороге (Псалом 57:9). Однако, поскольку эти нешуточные вспышки гнева содержатся в Библии, они приходят к нам как Слово Божье. И эта ирония подводит нас к самому важному: псалмы являются откровенно человеческими высказываниями. Псалтырь — это, по сути, единственная часть Библии, которая четко сформулирована как человеческая речь, упакованная и готовая к тому, чтобы быть вложенной непосредственно в наши уста. Вся остальная часть Библии представляет собой обращение Бога к нам — непосредственно, через Пророков; более опосредованно через историю Израиля, евангельские повествования, или мудрые изречения Притчей. Только Псалмы сформулированы как молитва, как человеческие слова, обращенные к Богу. Однако, поскольку они являются частью Библии, мы понимаем их также как слово Божье для нас — или, лучше сказать, Псалмы — это слово Божье в нас. Перефразируя Павла в послании к Римлянам (8:26): Псалмы — это Дух Божий, говорящий через нас, помогающий нам молиться, когда мы не знаем, как молиться должным образом, что происходит большую часть времени.
Итак, Псалмы призывают к честной речи, но честность — это еще не все в интимных отношениях. Мы также должны говорить мудро, по крайней мере, какое-то время. И если мы будем терпеливо и глубоко внимать Псалмам, они научат нас мудрости в молитве. Неслучайно, первый псалом — это псалом мудрости; вероятно, он был написан в древнеизраильских высших учебных заведениях. Его слова дают контекст для понимания всего последующего:
Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых, и не стоит на пути грешных, и не сидит в собрании развратителей, но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь!
Псалтирь 1:1-2
Первый псалом дает нам представление о том, что происходит с человеком, который размышляет над этими благочестивыми учениями день и ночь:
И он подобен дереву, посаженному вдоль потоков воды, которое приносит свои плоды в должное время, и лист его не увядает, и все, что он делает, процветает.
Псалтирь 1:3
«Все, что он делает, процветает» — это экстравагантное обещание, однако, не слишком правдоподобное. Псалмопевец представляет, как мы размышляем над Псалмами достаточно глубоко, чтобы благодаря им мы могли стать “посаженными”, надежно утвердиться в мудрости и праведности. Это действительно тот случай, когда для тех, кто становится таким целеустремленным, все приносит какие-то хорошие плоды. Не то чтобы все вышло так, как они надеялись. Скорее, плодом их действий является то, что “Бог знает [их] путь” (1:6); во всем, что они делают, они по-прежнему узнаваемы для Бога, который их сотворил. Прекрасная современная благодарственная молитва, написанная Чарльзом Прайсом, выражает именно такое сложное понимание процветания: «Мы также благодарим тебя за те разочарования и неудачи, которые убеждают нас признать нашу зависимость от тебя одного» [1].
Псалмы издавна считались исключительно ценными для подобного преуспевания:
Все наше Писание… богодухновенно и полезно для обучения, как написано во втором послании к Тимофею 3:16. Однако, Книга Псалмов обладает несомненной завораживающей точностью для тех, кто молится [2].
Так писал Афанасий, епископ Александрийский четвертого века, в письме к своему духовному наставнику Марцеллину — письме, которое по сути является самым ранним руководством по чтению псалмов. Фраза “завораживающая точность” подразумевает, что в молитве есть к чему стремиться, есть цель, к которой мы надеемся приблизиться, может быть, даже сможем точно в неё попасть. Конечно, другой стороной этого смысла является ситуация, в которой можно молиться и вообще никуда не попасть (пустые траты сил не в счёт). Псалмы могут помочь нам совершенствовать нашу цель, когда мы молимся, поскольку они позволяют исправить две распространенные слабости, даже опасности, в молитвенной жизни.
Во-первых, Псалмы являются исправлением своеобразия, индивидуального стиля в молитве. Псалтирь — это древнеизраильская книга совместной молитвы. Произнося слова псалма, мы сознательно занимаем свое место среди поколений верующих израильтян, иудеев и христиан. Как говорит Мартин Лютер: «Великая ценность Псалтири заключается в том, что в ней рассказывается не только о деяниях «святых» (в неформальном смысле), но и об их словах». Остальная часть Священного Писания представляет примеры именно деяний святых — поведения, которому, как отмечает Лютер, подражать может быть опасно или невозможно. Но Псалтирь — это самое практичное и доступное руководство к святой жизни:
Псалтирь приобщает вас к общению святых и отдаляет от сект. Ибо это учит вас в радости, страхе, надежде и печали думать и говорить так, как все святые думали и говорили [3].
Псалмы дают нам слова для обозначения всех настроений, в которых мы предстаем перед Богом: обожания, ликования, благодарности; но также ярости, отчаяния, страха — тех чувств, которые мы, будучи “святыми”, считаем необходимым отрицать. Однако, когда мы произносим псалмы один за другим, мы в итоге заявляем о каждом из этих переживаний и чувств как о своих собственных, и таким образом мы полностью входим в жизнь всех тех, кто называет себя Израилем. Отличительной чертой религиозного восприятия Израиля является именно это знание о том, что мы призваны к глубоким личным отношениям с Богом, сотворившим небеса и землю, отношениям, которые одновременно являются испытывающими и преобразующими. Все начинается с честного признания наших мыслей и чувств; однако условия отношений таковы, что мы всегда должны быть готовы расти и глубоко меняться. Таким образом, Псалмы чтят наш непосредственный личный опыт, но в то же время они удерживают нас от того, чтобы погрязнуть в нем. Это происходит не только потому, что это общая молитва, но также в большей степени потому, что, как мы увидим, Псалмы являются динамичной формой молитвы.
Псалмы оберегают нас также от второй духовной опасности, от того, что было названо «изначальной угрозой человечеству… а именно от религии». «Религия» в опасном смысле — это набор идей о Боге, абстрагированных от постоянных отношений с Богом, то есть религиозные представления, очищенные от всех падений и взлетов, вызовов нашему самодовольству и уверенности, которые являются частью любых близких отношений. Такая чистая религия может легко стать отупляющей для нас самих и угрожающей для других. Эта напасть проявляется в истории религиозных войн, а также в личных историях многих людей, выросших в “религиозной” среде. Поскольку псалмы — это молитвы, они побуждают нас делать нечто большее, чем просто погружаться в логические размышления о Боге. Использование слов Псалтири приводит нас к прямой встрече: через них мы обнаруживаем, что разговариваем с живым Богом, иногда на таком языке, о котором вряд ли могли представить, что он может слететь с наших уст в Божье ухо.
[1] “A Prayer of Thanksgiving,” The Book of Common Prayer (New York: Church Hymnal Corporation, 1979), 836; hereafter BCP.
[2] Athanasius, The Life of Anthony and the Letter to Marcellinus, trans. Robert Gregg (New York: Paulist Press, 1980), 101.
[3] Preface to the Psalms, Luther’s Works, ed. E. T. Bachmann and H. T. Lehmann (Philadelphia: Muhlenberg Press, 1960), 35:256.
Эллен Дэвис. Американский богослов, почетный профессор библеистики Дьюкского Университета, преподаватель библейской экзегезы, автор комментариев к библейским текстам. Специализируется на книгах Ветхого Завета.
