Матфей Бедняк (Матта Эль-Мескин) — один из духовных лидеров Коптской Церкви ХХ века. В 1949 г. он, преуспевающий фармацевт, услышал призыв Господа полностью посвятить свою жизнь Богу, и, пожив немного в монастыре, ушел в пустыню на 12 лет. Постепенно к нему присоединились и другие братья, а в 1969 г. тогдашний глава коптской Церкви призвал эту общину восстанавливать монастырь св. Макария, который впоследствии стал центром духовного возрождения всего Египта. О. Матфей широко известен как богослов и духовный наставник, был одним из кандидатов на престол Коптской Церкви.
Данная статья представляет собой перевод главы 13 «Вознесение Христово» из книги о. Матфея «Общение любви». На русском языке публикуется впервые. Перевод подготовил студент Библейского колледжа «Наследие» Сергей Сарвадий.
В блоге Колледжа доступны отдельные главы из книги о. Матфея: о чтении Писания, о покаянии, о страданиях Господа, и др. а также его проповедь о мученичестве святых апостолов Петра и Павла.
Вознесение Христово
Братья, возрадуемся же о празднике Вознесения, ибо в этот день Христос посадил нас рядом с Собою на небесах и в вышних уготовал для нас обитель радости, как обещал прежде, одесную силы. Теперь мы навсегда примирились во Христе с Отцом, и нас хранит слава и милость Всемогущего. Мы теперь не такие, как первый Адам, которого Бог просто поселил в раю среди деревьев и плодов и навещал время от времени. Мы в нашем возлюбленном Искупителе — втором Адаме — всегда пребываем с Богом. Конечно, сейчас мы отделены от нашего небесного дома и несём лёгкое бремя страданий, и через это наша вера обретает твёрдость, и сами мы становимся достойны этой блистательной доли. Но мы живём верой, словно постоянно пребываем на небесах — с надеждой, вливаемой в нас Христом, и любовью, которая претворяет боль в радость и невидимое глазу превращает в видимое духовным зрением. В терпении и благодарности мы ожидаем момента воссоединения, когда сможем наслаждаться, предстоя перед лицом нашего возлюбленного Христа, и ничто никогда не сможет нас разлучить с Ним.
Это была радость Иисуса Христа, прежде чем Он ушёл к Отцу, и об этом Он молился (Ин. 17) — чтобы мы всегда были там, где Он пребывает, и чтобы мы могли взирать на Его славу и жить в ней. После Его вознесения эти слова стали живой реальностью, которую святой первомученик архидиакон Стефан видел собственными глазами. Тотчас после этого видения он оставил свою земную обитель, без сомнения в увиденном и с твёрдой верой взирая на место, приготовленное для него Христом —обитель блистательную, не руками сотворённую, вечную на небесах, Тело Христово, в Котором все едино.
Сейчас мы вкушаем Тело Его и пьём Кровь Его с закрытыми глазами. Мы не можем видеть ослепительное сияние Его Тела и славу Его Крови, иначе мы в ужасе упали бы на лицо своё и в трепете и безмолвии принимали этот восхитительный живой божественный уголь. Но почему? Почему мы не можем увидеть, как мы становимся едиными с Телом Христовым в полноте божественного света, и увидеть, как Кровь Его проникает в нас, сообщая нам божественный Дух, наполняя Им всё наше существо, так что пред Богом, Отцом Его, мы можем стать царями и священниками и вместе со Христом править в наследии безграничного сыновства у Отца?
Потому-то апостол Павел и призывает нас с мистической настойчивостью, понятной только тем, кто Духом Святым введён в тайну божественного присутствия: Если вы воскресли со Христом, то ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога (Кол. 3:1). И это означает, что одного лишь воскресения недостаточно. За воскресением следует слава жизни в божественном присутствии, где Христос вместе с нами восседает одесную Отца в окружении тех, кто любит Его и кто не может вынести жизни без Него. Где бы ни пребывал Христос, у нас есть право быть вместе с Ним. Мы можем дерзновенно просить об этом, потому что это и есть глубочайшая суть того, о чем молился и о чем радовался Господь. Мы получили это право по нашей человеческой природе, с которой Он соединился по любви и по великой радости, обещав никогда не отречься от неё и не забыть о ней ни на единый миг, ни на мгновение ока.
Искать небесного, где Христос восседает, это значит искать постоянного пребывания в присутствии Божием. Стремление к нему становится во Христе нашим вечным правом, и мы просим об этом со слезами и дерзновением. Полученное однажды, оно не может быть отнято у нас, потому что это наша доля, которая приготовлена для нас на небесах и которая не оскверняется от нашей немощи, не исчезает от тления нашего плотского существа.
Жить в присутствии Бога, будучи уверенным в глубоком единении со Христом, которое Он добровольно осуществил в нас и ради нас — это и есть секрет радости, дарованной нам Господом среди скорбей мира, несмотря на полную беспомощность человечества и его трагическое падение. Эта уверенность и должна дать нам тот внутренний мир, который превыше всякого ума, всех его тревог, проблем и слабостей.
Но это чувство пребывания в присутствии Божием — это не просто радость ради удовольствия. Это скорее молитва в полноте её спокойствия, трезвения и теплоты — прекрасная молитва, в которой тело отдыхает, душа обретает покой, а дух радуется в памяти о Троице, в прославлении Отца, в повторении имени Спасителя и в непрестанном призывании[1] Духа Святого с надеждой и дерзновением, проистекающими от Христа и пролитой Крови Его[2].
Неизбежно, внутри мы стонем под бременем плоти — нашей земной обители — которая как разрываемая дикими ветрами скиния. Мы плачем о том, чтобы поверх неё облечься в покров небесный, но это невозможно: сперва мы должны сбросить её, чтобы затем облечься во Христа и пребывать в Нём свободными — ведь тленное не может унаследовать нетленное.
Именно потому наши молитвы по-прежнему разбавлены слезами, а к радости пребывания в божественном присутствии примешаны стоны скорби из-за нашей неспособности облечься в небесную одежду прямо здесь и сейчас. Но мы твёрдо верим: подобно тому, как мы облеклись в земное, мы так же облечёмся и в небесное, и никогда не окажемся нагими, лишёнными божественной благодати. Потому что Он, сотворивший нас, Сам же восставил нас и приготовил для обновления в полноте Божией святости и праведности.
Таким образом, хотя нам было завещано всё открывшееся богатство наследия Сына, нам следует признать нашу глубокую нищету. Потому что этот мир обмана и лжи не то место, где мы могли бы это наше богатство обрести. Для нас здесь нет ни вечного града, ни крепкого дома, ни славы, ни чести, ни доброго имени, ни истинного утешения. Мы скорее ищем мира грядущего, где нет лжи, нет даже тени временного или преходящего. В этом духе апостол Павел призывает нас искать «небесного». Может ли человек искать небесного, пока он ищет земного и желает того, что лежит в чужих руках и исходит из чужих уст? Заняты ли мы самыми что ни на есть земными делами, доставляющими нам радость, утешение и славу, или же мы отвергаем то, что так высоко здесь ценится, ради небесного и ради славы Божьей?
Кто ищет и жаждет земной славы, у того больше не останется сил верить в небесное, а значит, и искать небесного он не сможет. Кто ищет земного, не может искать небесного. Кто по-настоящему не посвящает себя поиску небесного, тот утрачивает славу вознесения и теряет плоды Креста и воскресения. Потому что Христос претерпел скорби, болезни и смерть на кресте ради открывшейся пред Ним радости — радости великого примирения в его завершающей стадии, когда Он в Самом Себе предложил человечество Отцу, искупил его, оправдал, очистил и омыл Своей Кровью, и вместе с Собой посадил одесную Отца.
Подобно тому, как страдания на кресте были увенчаны воскресением, так же и воскресение венчается вознесением и сиденьем одесную Отца. То есть, именно в вознесении лежит тайна величайшего прохождения через боль и страдания, даже до смерти. А в сидении на небесах со Христом открывается высшая надежда и радость, и конечная цель всего творения прежнего и нового.
Для нас, монашествующих, праздник Вознесения, представляющий высоту победы над миром, это и наш собственный праздник, в котором мы видим себя парящими над заботами, заблуждениями и суетой мира.
Посмотрите, как Господь поднимается в Своём вознесении, и взгляните на весь мир под Его ногами, и вы поймёте значение этого стиха: сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих (Пс. 109:1). Схожим образом и всякий монах, который по-настоящему в духе и истине совершил исход от мира, вознося своё сердце и разум вверх, к небесам, достигает силы Вознесения, отчасти таинственно дарованной нам Богом во Иисусе Христе уже сейчас, то есть, в сердце и разуме, в приготовлении к грядущему высочайшему венцу своего пути.
Истинный монах, таким образом, всю жизнь живёт праздником Вознесения, наполняясь небесным в духе и истине. Он ничего не боится на земле: ни невзгод, ни горестей, ни гонений, ни голода, ни наготы, ни опасности, ни меча. Он ничего не желает на земле: ни славы, ни связей, ни высокого положения, ни власти, ни почёта, ни имени, ни титула. Потому что таинственно истина и любовь с небес питают его. Он забывает обо всём, что есть на земле — забывает её жителей и свою родину, и даже самого себя.
В то время как всякий человек во Христе по вере своей надеется на жизнь грядущую, монах на самом деле уже живёт в мире грядущем, потому что он умер для этого смертного мира. Вознесение это не просто наш монашеский праздник, но это наш повседневный труд и единственная жизнь, оставленная нам.
В отрывке о Вознесении очень важны следующие слова: И, когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо (Лк. 24:51). Мы не можем войти в состояние вознесения в духе или вкусить его, если мы не в состоянии благословлять, то есть, если мы сами лишь принимаем благословения. Мы должны непрестанно молиться и благословлять всех: каждого нашего гонителя, каждого обижающего, проклинающего, поносящего нас или всячески неправедно злословящего. Наше сердце должно быть в состоянии полного прощения и глубокого мира, сострадания и любви к каждому, чтобы мы могли, разорвав земное притяжение, вкусить вознесения и жить им в духе и истине.
А ещё нам необходимо «отдаляться от них», чтобы ощутить, как Сам Христос поднимает нас над миром. Отдаление от людей позволяет монаху принять внутреннюю силу, с которой он совершает непрестанный и добровольный исход от мира. Человек всегда привлекает к себе брата своего, побуждаемый гордостью, жаждой власти, славы или превосходства, но оба заканчивают тем, что теряют себя в этом пагубном стремлении. Всякое отделение от людей — если оно осуществляется с Богом и в Боге — означает силу и, безусловно, взращивает в нас стремление к Богу, истинно и таинственно приготовляет нас к духовному вознесению.
[1] В английском тексте неясно, идёт ли речь о том, что мы призываем Духа Святого, или о том, что Он призывает нас, и мы откликаемся на Его зов. Безусловно, важно как первое, так и второе понимание — примечание переводчика.
[2] Отношения между человечеством и жизнь дающим Духом стали возможны благодаря искупительной жертве Христа. Лучше для вас, чтобы Я пошел… если пойду, то пошлю Его (Утешителя) к вам (Ин. 16:7). Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам (Ин. 16:14). Таким образом, слава Христа и пролитие Его драгоценной Крови принадлежит всей Святой Троице в целом — Отцу, Который принимает жертву Сына и прославляет Его (И всё Моё Твоё, и Твоё Моё — Ин. 17:10) и Духу Святому, Который пребывает в Отце и, таким образом, обладает всем, что принадлежит Отцу, включая жертву и славу Сына — примечание редактора книги.
